– Да ты просто-напросто брешешь! Отвечай, сукин ты кот! Где мой племяш?
Макарко положил руку на обух топора, дёрнул плечом.
– Не балуй, Прохор, а то обижусь. А обида она не геморрой – ногтем не соскребёшь.
– Геморрой не соскребают, – отозвался неожиданно даже для самого себя Мизгирь. – Я бы не советовал… соскребать.
Прохор разразился приступом кашля, отступил. Макарко с сомненьем поглядел на Мизгиря.
– Ты ещё что за знаток тут такой выискался?
– Медикус, – Мизгирь поскрёб щетину на подбородке.
Он уже и не помнил, когда брился последний раз. Пустил бороду на самотёк и теперь чесался ежеминутно, как шелудивый пёс.
– Чего-чего?
– Медикус. Ну, это если по грамотному.
– Экий ты выискался, лешачина. Ну и как нам твоя грамотность поможет? Напишешь письмо царю-батюшке? Что, мол, отряд наш размазало, как говно на паперти?
Мизгирь пожал плечом.
– Если вам от этого станет легче, то напишу.
– И всё по вине этих гнойных партизан, чёрт бы их побрал, – караульный яростно осклабился, вновь дёрнул шеей. – Мы потратили весь день и ночь, чтобы всех тут сжечь. А собралось их в этой глуши немало. Следовало бросить всё и бежать. Теперь-то поздно.
Мизгирь привык молчать, когда его не спрашивали. Поэтому умолчал и теперь, зная, что инверийские крестьяне в этой деревне собрались из ближайших поселений – вот почему их было так много. В большинстве своём женщины, старики и дети.
– «Занятное дельце», – плеча Мизгиря коснулся холод, и трескучий, как древесина на морозе, голос зазвучал в его мыслях: – «Эти тупые крестьяне полагали, что захватчики не станут забираться глубоко в глушь. А тут, как назло, возникли партизаны и притащили на своём хвосте разъярённых савенов».
– «Заткнись», – мысленно отозвался Мизгирь, ковыряя языком зуб. – «И без тебя способен догадаться».
– «Рассказывай», – усмехнулся «голос». – «Без меня ты способен разве что женщину от козы отличить».
Караульный, не способный слышать их перебранки, тем временем продолжал, перемежая свою речь отборной бранью:
– Это место было нам ловушкой. И теперь мы передохнем тут из-за инверийского проклятия, мать их раз так. Болотные черти они все. Все до единого.
– «Нет здесь никакого проклятия… ах да!» – «голос» в голове Мизгиря притворно осёкся. – «Ты ведь способен догадаться САМ! Прости, медикус!»
Мизгирь промолчал. У него действительно практически не оставалось сомнений, что смертоносную болезнь в эту инверийскую деревню притащили сами савены. Такое случалось сплошь и рядом в военное время.
За последний год армия Савении продвинулась далеко на северо-запад, поглощая Инверийское княжество. Кто-то считал, что уплачивай инверийцы дань вовремя, войны удалось бы избежать, ведь война со стороны Савении явственно носила вымогательный характер.
Однако Мизгирь считал долговые претензии к княжеству лишь поводом. Савения желала обратить