Через некоторое время из роддома меня перевезли в институт акушерства и гинекологии им. Сеченова, где перед главным ходом сидит памятник профессору, скрестив бронзовые ноги и сложив на животе могучие руки. В окно четвёртого этажа была видна малолюдная улица, которую каждое утро поливали водой.
– Хорошо было бы жить на этой улице, – подумалось мне.
Была весна, пахло тополиными почками, витаминами, хлоркой и больницей. Ультразвук показал предлежание плаценты и «плод» женского рода. Людмила Евгеньевна Мурашко, зав. Отделения невынашивания, курировала мою беременность и мы подружились.
– Будет кесарево, сделаю сама, не переживай, – утешила она меня.
В палате нас было шестеро: жена въетнамского посла, у которой плод прикрепился снаружи матки, – последствие использования американцами химических боеприпасов, правнучка Патриарха Тихона, застуженная во время путины на Дальнем Востоке, дочь известного артиста, не считавшаяся ни с кем и ведущая себя крайне вызывающе, армянка Эля с близнецами внутри по третьему кругу, муж которой передавал нам невероятные груды фруктов и всевозможной еды, и я, попавшая в это изысканное общество каким-то непонятным образом. Ещё одну не запомнила.
Если в роддоме я наслушалась трагических историй подруг по интересному положению (должна сказать, что на сохранение никто просто так не попадает), то здесь было гораздо веселее. Во-первых, я служила переводчиком своей соседке Эле, говорящей на плохом русском, например, мало кто понимал, что «полестница» – это поясница, а я понимала. Во-вторых, только я могла осадить наглую дочурку знаменитости, терроризирующую всё честное собрание, и по запаху найти в её тумбочке сгнившие гранаты. В-третьих, я знала массу смешных историй, способных отвлечь от тягостной неизвестности кого-либо из присутствующих, время от времени впадавших в хондроидное состояние.
Правнучка Патриарха тоже была кладезем неизведанного, например, у её бабушки сохранились стенограммы первых съездов большевиков, из которых становилось ясно, что вождь пролетариата является пошлым матерщинником, к тому же, со слов той же покойной старушки, правнучка поведала нам, как Ульянов стал Ленином. В Санкт Петербурге жила бывшая пассия Владимира Ильича с университетской поры – Натали Ленин, и, бежав от ареста, будущий вождь заночевал у неё и назавтра двинулся за границу с украденными документами Николая Ленина, брата подруги.
Ещё было занятно послушать о том, как правнучка участвовала в путине. На трейлере, выходящем в море, в основном, работают женщины, а из мужчин есть только капитан, да пара-тройка матросов, которые уже заранее распределены между тётками, и не дай Бог положить глаз на чужое тело, тебя запросто смайнают за борт. Кильки и шпроты, которые лежат в баночках аккуратными рядами, укладывают женские руки, вес определяется на глаз, и, если проверяющий, взявший