– Плюнь и разотри, что, первый раз она тебе гадости делает? Могла бы и привыкнуть. Ты же не можешь её изменить? Родила бы ребёнка, было бы на что энергию тратить. Посмотри в окно, вон они идут, эти хозяева жизни, я уверена, что все они кобелируют за незначительным исключением. И это потому, что любовь – понятие эфемерное, она, как переводная картинка, смотришь на неё сухую – рыцарь на белом коне, а намочишь и снимешь бумажный слой, – под ним Ванёк из-под магазина. Я тебе говорила, выходи за югослава и уезжай, красивый был парень.
– Но мы плохо понимали друг друга, я так не могу. А на кого я бабку с дедом оставлю? Они же не молодеют. Мать им постоянно скандалы устраивает, изводит, как только может. Если я продукты из Москвы не привезу, они с голода помрут.
– Ну, тут я тебе ничем помочь не смогу.
– Я побуду пару дней, мне надо прийти в себя.
– Да, ради Бога. Пеки пирожки, я по ним соскучилась.
Когда я вернулась домой, было тихо и пахло валокордином, бабушка слегла.
Мишку как ветром сдуло. Мать смотрела на меня с ехидной улыбкой, готовая начать новый скандал, но я молчала. Мне было достаточно мигреней в юности, когда я от боли не могла повернуть головы, и на учёбе спасала только фотографическая память. Не всем так везёт.
На работе мне предложили турпоездку в Карелию через Ленинград. Я вошла в плацкартный вагон, забитый окабинцами, места не были распределены заранее, я явилась за пять минут до отправления, и мне досталась полка у туалета.
– Иди в конец вагона, – ядовито сказала тётка из соседнего отдела, там мальчики из цехов.
Типа, парии. Мне было по барабану.
Мальчиков было трое. Они были такие же «мальчики», как я девочка. Один – русский богатырь с пшеничными усами и мужественной челюстью, двое других помельче и менее фактурные. Я бы сказала, вообще невыразительные.
Два Саши и один Витя, легко запомнить.
Саша с пшеничными усами открыл портфель из кожзама и начал выкладывать на столик курицу, завёрнутую в фольгу, шмат сала, варёные яйца и бутылку водки.
– Будете с нами? – обратился он ко мне.
– Буду. Спасибо.
– Какая-то Вы неразговорчивая.
– А вас какие темы интересуют? Диплом «Шарнирная балка крыла изменяемой геометрии», интересно? – мне совсем не хотелось общаться.
Но после второй рюмки стало тепло на сердце и «мальчики из цехов» уже не казались опасными. Они на меня не покушались.
Нам завидовали. Окабинцы ничего не взяли в дорогу, они ходили мимо нас в ресторан и сортир, и косились на яства на столе.
В Ленинграде