– На, – кидаю ему под ноги перстень с матовым чёрным камнем.
Далгет тяжело сглатывает и, плюнув на приличия, бросается вниз, чтобы поднять подарок.
– Возможно, девушку отравили раньше, – подает голос Улаш. – Вам не стоит беспокоиться, Повелитель. Ваша еда не отравлена.
– Как ты сказал? – выхватываю чашу из рук Далгета и бросаю в голову нагу. – Мою женщину отравили! В моем дворце кто-то смеет забирать жизнь моих женщин! И ты, мерзкий сын болотной гадюки, говоришь не беспокоиться?!
Змей внутри туго закручивает кольца, готовясь к атаке.
– Повелитель! – наг низко кланяется. – Пощадите! Я, презренный сын болотной гадюки, неправильно выразил свои мысли.
– По-сс-дно, – шиплю, принимая облик кобры.
Улаша трясет от страха. В былые времена, отец уже убил бы его.
– Повелитель, – говорит до этого молчавший начальник охраны, – необходимо отменить завтрашний праздник.
– Я бы его вообще отменил, Абхей! Сколько девушек было убиты в прошлом году?
– Двенадцать, – отвечает без заминки.
– Гости уже съезжаются, – вмешивается приходящий в себя Далгет. – Из Восточного клана получено письмо, что они прибудут к началу завтрашней церемонии.
– Сын мой, – в комнату, шурша длинным подолом, входит матушка, – у меня добрые вести для тебя.
– Госпожа, – советники делают небольшой поклон, приветствуя Кальяни.
– Говори, – бросаю, нехотя возвращая себе человеческий облик.
– Девушка жива, – сообщает она безрадостно, – лекари не нашли следов яда. Ты действовал быстро, – осуждающе поднимает бровь.
Киваю, делая вид, что не замечаю её недовольства. Я в ответе за всех женщин гарема.
– Абхей, – обращаюсь к начальнику охраны, – хочу, чтобы ты усилил охрану гарема.
– Но, Повелитель, – на его лице читается растерянность, – мои воины мужчины, им запрещено находиться на территории твоей сокровищницы.
– Я. Хочу. Усилить. Охрану. Гарема! – повторяю, выделяя каждое слово. – Сделай. Это.
– К-х-м, – сдавленно кашляет матушка, – неужели мой сын хочет сделать из охраны евнухов?
О, змеи преисподней!
– Я найду каждому из них жену после праздника, – поворачиваюсь к балкону. – Но если хоть одна девушка погибнет. Клянусь священным змеем! Лично оскоплю каждого!
Марьяша Лескова, студентка третьего курса.Чёртова паприка! Зачем же её так много пихать в еду?! Интересно, у них в мире есть антигистаминные?
Комната уплывает из-под ног. А вот это уже новые ощущения! Во рту появляется странный металлический привкус. Стоп! Что это? Кровь? Чья?!
Темнота сгущается, лишая возможности связно думать.
Ну, елки зеленые!
Просыпаюсь медленно, нехотя выныривая из мягкого облака блаженства.
Во всем теле приятная лёгкость, учитывая последние события, это удивительно. Может, приснилось все? Конечно!
Перекатываюсь