Девушка сразу же узнала в этом клавишном исполнении, а звуки определенно принадлежали фортепиано, сарабанду ми минор итальянца Арканджело Корелли[180].
Только подойдя к комнате, откуда доносилась музыка, Белла обнаружила, что даже позабыла отложить книгу, которую читала. Так и выбежала с ней в руках.
Девушка на цыпочках подкралась ближе и осторожно заглянула в комнату, служившую, по всей видимости, музыкальным салоном. Действовала она очень осторожно, но всё равно была застигнута врасплох. Музыка тут же прекратилась, и из комнаты донесся знакомый голос:
– Шпионите, синьорина Форческо?
Конечно же, это был не кто иной, как граф Моразини собственной персоной.
Арабелле пришлось выйти из своего укрытия и предстать перед взором мужчины, который сразу же поднялся из-за инструмента.
– Отнюдь, милорд.
Поведя плечами, Арабелла, спрятала руки с книгой за спиной и попыталась держаться непринужденно.
– Надеюсь, вы пребываете в добром здравии? – спросил ее граф. – Я слышал от вашей приемной матушки о вашем недомогании. Однако не похоже, что вам нездоровится. Вряд ли синьорина с истинной головной болью стала бы разгуливать по палаццо в поисках музыкального инструмента.
В голосе мужчины прозвучала явная насмешка.
Арабелла слегка покраснела, но ответила абсолютно ровно:
– Мое здоровье было действительно добрым ровно до той минуты, как я увидела вас, ваше сиятельство.
Моразини усмехнулся, внутренне порадовавшись, что сумел слегка «ущипнуть» эту забавную особу.
– Что ж, надеюсь, ваши нюхательные соли при вас?
Граф вопросительно приподнял бровь.
– Я не пользуюсь нюхательными солями, милорд, но спасибо, что вы проявили истовую заботу о моем здоровье. С вашего позволения…
Белла попыталась ретироваться.
– Неужели моя игра так напугала вас, синьорина Форческо? – в голосе графа зазвучала ирония. – Я хоть давно не практиковался, но не думаю, что мои музыкальные пассажи звучат столь ужасающе. Вы ведь именно из-за моей игры спешите покинуть музыкальный салон?
Арабелла, забыв, что держит книгу, заложенную на нужной странице пальцем, скрестила руки спереди.
– Нет, что вы, ваше сиятельство, вы играете отнюдь не дурно. Скорее наоборот, – сказала она довольно-таки примирительно.
– Значит, вы полагали увидеть за фортепиано другого исполнителя? – ирония в голосе мужчины стала еще очевиднее. – Поверьте, игра моего брата действительно заставила бы вас задуматься о поиске места для уединения. Музыка – единственное, в чем Витторе не очень силен.
– Вы слишком предвзято относитесь к музыкальным способностям