Сколько ни было бы огня,
Все равно ведь мрака много;
Сколько ни было бы меня,
Все равно ведь больше Бога.
1990
Испытатель русских рек
Сколь ни пил я из русских рек,
Но воды я ни разу нé пил —
Скользкий воздух земных прорех,
Тонкопресный прогарный пепел,
Кроволитье железных жил,
Жил, которым и вскрыться негде,
И двоящийся звездный жир,
Что по невской распущен нефти.
Равнодушно я брал рукой
Закоснелое семя Волги,
А в московской коре глухой
Волны ветошки были волглы.
Я свое узнавал лицо
В амальгамной бегучей персти,
Знал реки окружной кольцо
Как заросшее мглой отверстье.
Океан ведь не Самбатьон,
Ну а я – не днепровска птица,
Не молением, так битьем
Он понудится расступиться.
Это скоро (хотя не спех),
Ведь взошел я по всем теченьям,
Русских рек я коснулся всех
За единственным исключеньем.
Да, лишь только одной из них
Мне покуда нельзя касаться,
Потому что чужой двойник
Может в зеркале оказаться,
Потому что когда-нибудь,
На истеке последней дневки,
Мне придется еще хлебнуть
Черной водки из черной Невки.
Хор на слух и зренье
Лязг дождя и шуршанье снега,
Скрежет шероховатых градин —
Вот и все, что пока что с неба
Услышано было за день,
А не услышано было за день:
а) Пэанический блекот дядин;
b) Стук-пристук трамвайных гадин,
Рассевающих гроздья сверку;
c) Урчанье воздушных впадин,
С трубным дымом прошедших сверку;
d) Церковный скрипучий складень…
– Это все неслышимо сверху.
Резкий луч облаками скраден,
Свернут в розу, на радость Гафизу, —
Это все, что пока что за день
Услежено было снизу,
Но не услежено было снизу:
а) День разнимает земную линзу;
б) Верхняя створка с солнечной слизью
Меркнет, во гнутый мрак уводима;
в) Сдается таянью, сгрызу
Верхняя смутно-кривая льдина;
г) Ангел с кожей срывает ризу…
– Это за день неуследимо.
Дачный Мильтон
В безмездром, клочном, серочерном меху
Сбрелися деревья к шоссейной воде
За некого путника ради.
Да некому выйти к осиной звезде,
Неровно вздыхающей в синем верху —
Скучать о потерянном аде.
С зарей же наверно вернутся они,
Ввернутся, встряхнутся на месте своем
В одежке лоскутной, лощеной.
Звезда развернется в рябой окоем,
И только лишь мокрые осы одни
Возздравствуют