Окончательно осознав, что продажа Родины произошла без его участия, пригорюнившийся бывший советский человек надолго прилип к телевизору. А там бодрый веснушчатый джентльмен с соломенными волосами объяснял, что произведённая распродажа на самом деле была не экономической сделкой, а борьбой с коммунизмом, где каждый отданный за бесплатно завод был гвоздём в крышку гроба этого самого коммунизма. Чем именно был настолько плох коммунизм, чтобы его хоронить, да ещё забивать крышку его гроба заводами, фабриками и шахтами, рыжий джентльмен не пояснил, однако существенная часть телеаудитории с тех пор осталась в эмоциональном убеждении о необходимости вбить осиновый кол в место погребения самого оратора: что, впрочем, скорее всего не изменило бы принципиально ситуацию ни тогда, ни впоследствии.
Тем более, что реальное вколачивание гвоздей в крышку гроба производили совсем не экономисты с политиками, а музыкальная группа «Ла-Ла»: появившиеся откуда ни возьмись пятеро молодых смазливых красавцев, с подведёнными тушью ресницами, во главе с музыкальным продюсером Гарри Али-Бабасовым. После того, как ребята открыли рот, из явившегося репертуара бывшему советскому человеку стало окончательно ясно, что он уже никогда не услышит ни «Нам ли стоять на месте? В своих дерзаниях всегда мы правы!», ни тем более «Мой адрес – не дом и не улица, мой адрес – Советский Союз», ни даже хотя бы « Письма сам я на почту ношу, словно я роман с продолженьем пишу».
На всё происходящее Витя Алябьев и его ровесники смотрели одновременно с цинизмом, свойственным молодому успешному хищнику, и с непониманием, присущим молодому тупому травоядному. Воцарившийся в стране абсолютный бардак в течение нескольких лет сделал многих из них, включая самого Витю, довольно состоятельными людьми: они могли продемонстрировать все атрибуты успешного предпринимателя новой России, от набитой блядьми дорогой иномарки до расписной визитки, на которой значилось заклинание вроде «Региональный межотраслевой инвестиционно-консалтинговый фонд». Успев использовать щедрость «совка», раздававшего направо и налево бесплатное высшее образование вплоть до самой своей смерти, Витька даже запрыгнул на бюджетное место в престижный ВУЗ: правда, ещё не вполне понимая, что полученный им диплом в условиях новой Родины пригодится только для хранения в письменном столе.
Никаких объективных предпосылок к тому, чтобы стать носителем социалистических взглядов, у Вити, таким образом, как бы не было.
Точнее, была одна. И она, признаться, носила не вполне материалистический характер…
Есть некая дрожащая в воздухе невидимая струна. Эта струна идёт неизвестно откуда и неизвестно куда, и не представляется возможным увидеть те колышки, на которых она закреплена. Но она издаёт звук: именно этот звук и порождает вокруг всех нас всё то, что мы принимаем за окружающий мир. Небо с облаками или без, деревья у воды, вспорхнувшая