Идею экспедиции в Китай и Японию поддержал Сибирский комитет и подал проект на утверждение Николаю I, который и утвердил его 16 апреля 1843 г. Е. В. Путятину предписывалось «по окончанию дел с Китаем, явиться в один из японских портов по его усмотрению, как посланному от российского правительства, для открытия дружеских отношений с японцами, действовать по обстоятельствам, но иметь ввиду осторожность во всех поступках» [108]. Однако, идея экспедиции встретила активное противодействие министра иностранных дел К. В. Нессельроде [109] и министра финансов Ф. П. Вронченко [110]. Им удалось убедить Николая I отложить экспедицию на год, а через некоторое время император предписал отложить её на неопределённое время.
В это же время молодой и энергичный генерал-губернатор Восточной Сибири Н. Н. Муравьёв предупреждал правительство об угрозах со стороны Англии русским землям на Дальнем Востоке. Он писал: «В Сибири давно уже носятся слухи о предприятиях Англичан на устье р. Амура и остров Сахалин, Боже сохрани, если они прежде нас там утвердятся! Для вящего и полного обладания торговлей в Китае, Англичанам неоспоримо нужно устье Амура и плавание по этой реке… По соображениям на месте всех известных мне обстоятельств, могу сказать, что кто будет владеть устьями Амура, тот будет владеть и Сибирью, по крайней мере до Байкала, и владеть прочно…» [111].
Николаю I были представлены ещё два проекта экспедиции в Японию. Первый из них представил в 1844 г. И. Ф. Крузенштерн [112]. Он предупреждал, что Англия, захватив китайские рынки, может опередить Россию и в Японии. Кроме того, он добавлял, что экспедиция в Японию не потребует больших расходов.
В мае 1850 г. адмирал П. И. Рикорд, хорошо знавший обстановку на Дальнем Востоке, представил Николаю I ещё один проект организации посольства в Японию. Он считал, что торговля с Японией поможет обеспечить продовольствием Дальний Восток и Восточную Сибирь. Свою кандидатуру П. И. Рикорд [113] предлагал в качестве посла [114].
Однако К. В. Нессельроде и его сторонники убедили Николая I в несвоевременности реализации этих проектов. Возможно, такое положение сохранялось бы ещё долго, но всё изменили открытия Г. И. Невельского, установившего в 1849–1850 гг. судоходность Амура и доказавшие островное