– Если это будет твой камин, и ты будешь сидеть рядом, то почему нет? – на губах Альберта появилась широкая ухмылка.
– Соблазняешь меня тоже попасть под дождь и заболеть? Учти, у меня не такое крепкое здоровье, как у тебя. Посмотри на Феликса, он уже почти у дома, вот кто действительно заботится о своем благополучии!
– Я бы тоже на его месте заботился, но это не я болел непрерывно с пяти до двенадцати лет!
Когда совсем рядом загремел гром, а порыв ветра чуть не сшиб Софу с ног, им пришлось ускориться и побежать по домам.
Альберт дернулся. Кто-то весьма настойчиво стучал в дверь.
За окном лило в три ручья, а дом пошатывался под ударами ветра. Кого могло принести в такую погоду? Никто из жителей деревни нос не высунет, когда на улице ураган чудовищной силы.
– Скоро вернусь. Посиди здесь, – Альберт коснулся губами макушки Софы и спустился по лестнице, скользя рукой по перилам. Черт, и снова здесь пыль, хотя он протирал ее всего пару дней назад.
– Да открывайте вы уже, – раздался громкий, хриплый голос Мэтти, их почтальона. – Альберт, ты там оглох, что ли?
– Боже, Мэтт, ты чего здесь в такую погоду? – он открыл дверь и впустил промокшего до нитки гостя. – Тебе сделать чай?
– Нет, я домой пойду, спасибо. Просто шел из города, забрал все письма, а тут сверху от твоих родителей лежит. В такую-то погоду от мореплавателей важно весточки смотреть, – в темных глазах почтальона мелькнуло сочувствие.
Альберту сжало горло. Неужели…
– Спасибо, Мэтти. Я тебе очень благодарен. Заходи потом, – голос звучит сдавленно. Альберт берет из рук мужчины промокший конверт. Даже не замечает, как почтальон уходит, захлопывая за собой дверь, как спускается со второго этажа Софиа…
Руки дрожат, мир сужается до этой несчастной бумажки синего цвета. Такой конверт можно за бесценок купить в порту, а если нарисовать водоотталкивающую руну, то он пройдет через море и останется цел.
Мама всегда чертила такие руны, но бумага под пальцами мокрая – и от этого в легких заканчивается воздух.
Альберт даже не может открыть письмо.
– Давай я, – Софиа забирает бумагу из его задубевших пальцев и вскрывает конверт.
То, что внутри, не похоже на сухую заметку о затонувшем корабле, которая обычно кончается фразой «соболезнуем, администрация порта». Это самое обычное письмо, написанное твердой рукой Карла.
– Не переживай, с ними все в порядке. Это письмо от твоего отца, – улыбается Софиа и протягивает тонкую коричневую бумагу, на которой карандашом набросаны каракули – узнаваемый почерк.
Альберт оживает медленно, как заколдованная статуя, двигается неловко и скованно, будто только что вышел из каменного плена. Дрожь пальцев не скрыть, но сейчас – плевать, в висках