– Вы хотите сказать, что это на него не похоже? – спросила она.
Мистер Этеридж продолжал рисовать, оставаясь глух к ним обоим.
– Нет, – сказал он, глядя на картину с холодной улыбкой. – Это похоже на него, но это … делает ему честь. Это наделяет его поэзией, которой он не обладает.
– Вы его знаете? – спросила Стелла.
– А кто нет? – ответил он, и его тонкие губы скривились в усмешке.
Слабый румянец появился на лице Стеллы, и она на мгновение подняла глаза.
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду, что лорд Лейчестер сделал себя слишком знаменитым … я хотел сказать печально известным…
Яркий румянец залил ее лицо и в следующее мгновение снова побледнел.
– Не надо, – сказала она, затем быстро добавила, – я имею в виду, не забывайте, что его здесь нет, чтобы защищаться.
Он посмотрел на нее со зловещим изучением.
– Прошу прощения. Я не знал, что он ваш друг, – сказал он.
Она подняла глаза и пристально посмотрела на него.
– Лорд Лейчестер мне не друг, – тихо сказала она.
– Я рад этому, – ответил он.
Глаза Стеллы потемнели и углубились, как это было свойственно ей, и она покраснела. Это правда, что лорд Лейчестер не был ее другом, она видела его и разговаривала с ним случайно и всего несколько мгновений, но кто был этот мистер Адельстон, чтобы он осмелился радоваться или сожалеть из-за нее?
Он быстро понял, что допустил промах, и быстро пришел в себя.
– Прошу простить меня, если я зашел слишком далеко при нашем незначительном знакомстве, но в тот момент я только подумал, что вы так недолго пробыли в Англии, что ничего не знаете о людях, которых мы хорошо знаем, с которыми мы жили, и что вы не знаете настоящего характера лорда Лейчестера.
Стелла серьезно наклонила голову. Что-то внутри нее заставило ее взяться за оружие в защиту отсутствующего мужчины; одно слово "позорный" застряло и терзало ее разум.
– Вы сказали, что лорд Лейчестер был "печально известен", – сказала она с серьезной улыбкой. – Конечно, это слишком сильное слово.
Он на мгновение задумался, пристально вглядываясь в ее лицо.
– Возможно, но я не уверен. Я, конечно, использовал это как игру со словом "знаменитый", но даже тогда я не думаю, что был к нему несправедлив. Человек, чье имя известно по всей стране, чье имя известно как нарицательное, должен быть печально известен либо добром, либо злом, мудростью или глупостью. Лорд Лейчестер не славится добродетелью или мудростью. Больше я ничего не могу сказать.
Стелла отвернулась, слабый румянец окрасил ее лицо, странный трепет жалости, да, и нетерпения, появился в ее сердце. Почему он должен быть таким злым, таким безумным и безрассудным, настолько печально известным, что даже этот самодовольный молодой джентльмен мог спокойно морализировать о нем и предостерегать ее от знакомства с ним! О, как жаль, как жаль! Как сказал Шекспир: “Что человек с таким прекрасным лицом, похожим на бога, должен быть таким плохим”.
На несколько