– Да, – сказал он, – через луга.
Он помолчал с минуту, потом вдруг сказал:
– Лил, сегодня ночью мне было видение.
– Видение, Лей! – повторила она, с нетерпением глядя на него.
Он кивнул.
– Видение. Самая красивая девушка, которую я когда-либо видел, за исключением тебя, Лил!
Она не протестовала, но улыбнулась.
– Лей! Девушка! Какой она была?
– Я не могу тебе сказать, – сказал он. – Я наткнулся на нее через мгновение. Гнедая увидела ее первой и встала. Я тоже был поражен!
– И ты не можешь сказать мне, какой она была?
– Нет, если бы я описал ее обычными фразами, ты бы улыбнулась. Вы, женщины, всегда так делаете. Ты не можешь не быть женщиной, Лил!
– Она была темноволосой или светлокожей?
– Темной, – ответил он. – В то время я этого не понял; невозможно было понять, была ли она темноволосой или светлой, когда смотришь на нее, но потом я вспомнил. Лил, ты помнишь ту фотографию, которую я прислал тебе из Парижа, фотографию девушки с темными глазами и длинными шелковистыми волосами, не черными, а каштановыми на солнце, с длинными ресницами, затеняющими глаза, и губами, изогнутыми в полусерьезной улыбке, когда она смотрит на собаку, ласкающуюся у ее ног?
– Я помню, Лей. Она была такой?
– Да, только живой. Представь себе девушку на картинке живой. Представь себя собакой, которой она улыбалась! Я был собакой!
– Лей!
– И она говорила так же хорошо, как и улыбалась. Ты можешь себе представить, какой голос был бы у той девушки на фотографии. Мягкий и музыкальный, но ясный, как колокол, и полный тонкого колдовства, наполовину серьезного, наполовину насмешливого. Это был голос девушки, которую я встретил сегодня вечером на дороге.
– Лей! Лей, ты пришел сегодня вечером, чтобы написать мне стихи. Я очень благодарна.
– Поэзия! Это истина. Но ты права; такое лицо, такой голос сделали бы поэтом самого жестокого человека на свете.
– Но ты не жесток, Лей! А девушка! Кто она такая? Как ее зовут?
– Ее зовут, – он на мгновение заколебался, и его голос бессознательно стал удивительно музыкальным, – Стелла, Стелла.
– Стелла! – повторила она. – Это красивое имя.
– Не так ли? Стелла!
– И она кто?
– Племянница старого Этериджа, художника, в коттедже.
Глаза Лилиан широко раскрылись.
– В самом деле, Лей, я должна ее увидеть!
Его лицо вспыхнуло, и он посмотрел на нее.
Она поймала его нетерпеливый взгляд, и ее собственный внезапно побледнел.
– Нет, – серьезно сказала она. – Я не увижу ее. Лей … Ты забудешь ее к завтрашнему дню.
Он улыбнулся.
– Ты забудешь ее к завтрашнему дню. Лей, дай мне посмотреть на тебя!
Он повернул к ней лицо, и она посмотрела ему прямо в глаза, затем обняла его за шею.
– О, Лей! Это наконец пришло?
– Что ты имеешь в виду? –