Еще раз я сказал: «На фиг надо», когда по настоянию клуба мы пытались скрестить Магду. Как оказалось, моя собака не приемлет собачий секс ни в каком виде. Больше мы на такие мероприятия не ходили, тем более, что первая попытка оказалась неудачной – кобель не особенно интересовался сучками и все время норовил овладеть штаниной хозяина.
Самый счастливый день у моей собаки случился, когда нас с работы вывезли смотреть участки под будущие дачи. Это было поле на берегу реки со скошенной травой и редкими старицами посередине. Магда была спущена с поводка. Стояло жаркое лето и первым делом собака легла в воду в одной из стариц. Потом оклемавшись, и вдруг, одурев от счастья, Магдалина включила форсаж и скрылась за горизонтом.
Вернулась она через час. Шерсть, смешанная с навозом, пылью, сеном и грязью превратилась в войлок, из пасти пахло свежими коровьими лепешками, а глаза лучились таким счастьем, что даже посмотреть на нее строгим взглядом было бы простым кощунством.
Магдалине было уже больше трех лет, когда у нее на шерстке появилась какая-то перхоть. Ветеринары посоветовали давать витамины. Однако Магде они не помогли и ей становилось хуже и хуже. Ветврачи не могли поставить диагноз.
Магда уже не так сильно радовалась при моем приходе домой. Скорее она только обозначала эту радость. Теперь она мало ела, лишь понемногу пила воду. Неохотно гуляла, даже помойка перестала вызывать интерес. Все чаще Магдалина просто укладывала свою мордочку на мои колени и так могла лежать долго и тихо. Изредка ее начинали сотрясать слабые судороги.
Мать в это время вышла на пенсию и ей приходилось наблюдать мучения собаки весь день. Помочь мы ничем не могли, как не могли помочь и ветеринары, которые так не определились с диагнозом.
Магдалина обо всем догадывалась. И теперь в трамвае, измученная судорогами она просто лежала на моих коленях с закрытыми глазами.
Ветврач, позвала свою коллегу, так как сама она это делать не могла. Магде поставили укол. Мордочку я держал на ладони, когда космос в ее глазках помутнел и они замерли.
Я шел по морозу и ревел в голос. Тело Магды лежало в сумке. Метров через тридцать от ветлечебницы меня догнал парень в белом халате. Он просил оставить собаку в морге, а я отказывался, намереваясь похоронить.
– Вы поймите, – уговаривал меня парень. – Болезнь не определена, течение было непонятное. Я сделаю вскрытие, чтобы понять и определить отчего все-таки померла ваша собака!
Спасибо, что хоть не сказал – сдохла.
И тут прозвучал главный аргумент: «Я ж тогда смогу других собак спасти, если разберусь с этим случаем».
Аспирант позвонил на следующий день. Он сообщил, что у Магды была чумка, но ее непокорный организм боролся до последнего и поэтому