– Если не федерального, – пробормотал Чурин.
– Ты, что, детально не изучал? – спросил Захоловский.
– Краешек видел. Он мне однажды показал… быстро. Я не требовал – он сам показать вызвался.
– И не кому-нибудь, а тебе, – промолвил Захоловский. – Осмысленно… психологически верно.
– Печать я не разглядел, – сказал Чурин.
– Но не усомнился, – сказал Захоловский. – Афериста, а то и кого похуже, в Иване Ивановиче не заподозрил.
– Полагаете, у него не мандат? – спросил Евтеев. – Фуфло?
– Мандат – это преувеличение, – сказал Чурин. – Уместней говорить об обыкновенной лицензии на совершение действий с покойниками – вывоза, омывания, погребения, я таким лицензированием не занимаюсь, и обвинять Ивана Ивановича в невыполнении какого-то пункта беспроигрышным ходом мне не представляется. Народ меня не одобрит. Скажет, что я Ивана Ивановича оклеветал.
– Утратил всякий стыд, – дополнил Евтеев.
– И тому подобное, – кивнул Чурин. – Увяз в беззакониях, порочу честь правового государства, к суду могильщика не привлек, а поганить его имидж себе позволяю. Без тяжких последствий для себя. Я же на командном посту, за мной вся…
В салун входит обгоревший Дрынов.
– Дрынов! – воскликнул «Косматый» – Мой воскресший кентяра!
– Где вы были? – спросил Дрынов. – Почему не помогли?
– На улицу мы выходили, – ответил Захоловский. – Поглядели на автобус и рассудили, что твое тело распределено по салону, а душа отошла. Мы ее видели.
– Отдельно от меня? – осведомился Дрынов. – Невозможно… и как она выглядела? Как птица?
– Как василиск, – промолвил Евтеев. – Огненный змей, родившийся из яйца, которое снес старый петух.
– Что еще за петух? – нахмурился «Косматый». – Не педрила?
– Вы меня удручаете, – вздохнул Евтеев. – Вам бы поднять литературу, подучится… природные задатки у вас, возможно, приемлемые, но годы в блатном окружении к вызывающей узости кругозора вас привели. Если я скажу: «стукач», вы меня не поймете.
– Я не пойму? – спросил «Косматый». – Кто?… кто стукач?
– Стукач – это помощник языческого бога солнца Святобольда, – пояснил Евтеев. – Он стуком заводил крестьян в болото, но тогдашним ментам на своего шефа, на бога, он не стучал. А вы на него подумали. Вы все видите извращенно. У вас…
– Прекращай! – воскликнул Чурин. – Не заводи «Косматого» – беда случится. Дрынов уцелел, а труп все же будет… Дрынов! Ты как?
– Пытаюсь припомнить, – ответил Дрынов.
– Я не о прошлом, – сказал Чурин. – Как ты себя сейчас чувствуешь?
– Сначала я вспомню, –