Глафира Николаевна не любила лишних слов, она не уговаривала и ни о чем не расспрашивала, а только молча тихонько ласкала курчавую головку девушки, как ласкают плачущих детей, когда желают их успокоить и утешить. Под влиянием этой тихой ласки у Ирины немного отлегло от сердца, она подняла голову, вытерла слезы и, стыдясь своей минутной слабости, смущенно глядела на начальницу.
– Дитя мое, как хорошо, что вы пришли! – снова повторила Глафира Николаевна. – Вы точно угадали мою мысль, не далее как вчера вечером я думала о вас и собиралась послать за вами. Вы мне нужны, Фомочка!
– Фомочка? – переспросила Ирина и невольно улыбнулась.
Фомочкой ее называли когда-то в младших классах ее подруги, и с тех пор это название так и осталось за ней в пансионе Дальхановой.
– Ну, да-да, Фомочка! – в свою очередь ласково засмеялась Глафира Николаевна. – Однако я вижу, вы еще не совсем разучились улыбаться, тем лучше. Поверьте, милая детка, никогда не следует отчаиваться, я убеждена, что вас еще много хорошего ожидает в будущем, а потому, право, не стоит отравлять себе жизнь слезами! Пойдемте ко мне, Фомочка, там уютнее будет, а то в этом зале мне так и кажется, что я сейчас кого-нибудь экзаменовать должна!
Ирина опять улыбнулась и очень охотно последовала за Дальхановой в ее элегантный будуар.
– Вы меня простите, Фомочка, что я так запросто принимаю вас, – проговорила Глафира Николаевна, усаживаясь в удобное кресло перед низеньким столиком, на котором стояли никелированный кофейник, сливки, масло и домашний хлеб.
– Садитесь, голубчик! Я только что встала и, как видите, еще не одета и даже кофе не пила, но вы должны пить со мной: так нам будет веселее о деле говорить! Да снимите вы, ради бога, эту ужасную черную шляпу, она совсем ваше лицо закрывает!
Дальханова подошла к молодой девушке и сама вытащила обе длинные булавки, которыми прикреплялись к волосам эта шляпа и длинная креповая вуаль.
– Ну то ли дело, вот так!
Ирина мельком взглянула на себя в соседнее зеркало и, заметив, как растрепались спереди ее завитки, опять немного смутилась и покраснела. Она ведь совсем не ожидала, что попадет на утренний кофе к начальнице. «Хоть бы уже причесалась как следует!»
– Ничего-ничего, не стесняйтесь, пожалуйста! – поспешила успокоить ее Глафира Николаевна. – Мы сейчас все это приведем в порядок!
Она взяла с туалетного столика маленькую черепаховую гребенку и принялась сама поправлять прическу Ирины.
– Что у вас за роскошные волосы, Фомочка, густые, волнистые и мягкие-мягкие, как шелк!
Глафира Николаевна немного отступила назад, невольно любуясь красотой девушки.
Ирина