Западноевропейское и, в первую очередь, французское Просвещение во второй половине XVIII в. представляло собой стихийный фактор гражданского воспитания в России. «Случилось так, – отмечает В. О. Ключевский, – что Франция стала образцом светскости и общежития для русского общества именно в то время, когда французская литература получила особое направление. Это подготовленное при Елизавете общество и стало с жадностью усваивать новые идеи, какие тогда развивались в этой литературе» (84; 413). Таким образом, в мировоззрение молодых дворян проникали представления о западноевропейских ценностях. На их основе формировались определенные ценностные ориентации российской молодежи.
Проблема западного воздействия на гражданственность российской дворянской молодежи оставалась актуальной и в первой половине XIX в. Так, в Записке министра просвещения А. К. Разумовского от 25 мая 1811 г. говорилось: «В отечестве нашем далеко простерло корни свои воспитание, иноземцами сообщаемое… Дворянство, подпора государства, возрастает нередко под надзором людей, одною собственною корыстью занятых, презирающих все неиностранное, не имеющих ни чистых правил нравственности, ни познания. Следуя дворянству, и другие состояния готовят медленную пагубу обществу воспитанием детей своих в руках иностранцев… Не зная нашего языка и гнушаясь оным, не имея привязанности к стране, для них чуждой, они… из россиянина образуют иностранца» (130; 149–150). Несмотря на то, что ко второй половине XIX в. пристрастие высших слоев российского общества к французской культуре ослабнет, а воспитание молодых людей будет осуществляться в духе «православия, самодержавия и народности» проблема национального воспитания не утратит своей актуальности и к началу XX века. В частности, самый главный и наиболее существенный недостаток российских образовательных учреждений, от начальной школы до университетов и специальных учебных заведений, А. А. Мусин-Пушкин усматривал в их крайне выраженном космополитизме. Он утверждал следующее: «Наше русское юношество не воспитывается в русских национальных идеалах, в духе веры, преданности престолу и Отечеству, в уважении родной истории, родной старины, в любви к историческому прошлому, выстраданному родным народом и составляющему потому его драгоценную культурную собственность; отсюда естественное и неизбежное последствие – образование целых поколений, совершенно не проникнутых родными, национальными идеями» (129; 313).
Независимо от того, где воспитывался молодой человек: дома, в государственном или частном учебном заведении, зачастую в его круг чтения попадали произведения известных западноевропейских мыслителей. Во второй половине XVIII в. это были, в основном произведения французских просветителей (Ш. Л. Монтескье, Вольтер, Ж.-Ж. Руссо и др.), а в середине XIX в. – представителей немецкого классического идеализма (И. Кант, И. Фихте, Ф. Шеллинг, Г. Гегель) и социалистов (Ш. Фурье, А. Сен-Симон, Р. Оуэн). Во второй половине