– Нет, нет! – отрицательно замахал руками названный брат.
Монгол понял жест и с большим удовольствием съел мясо сам.
Спрятав труп убитого в густом кустарнике, путники продолжили путь.
Прошел день, наступили сумерки, похолодало…
– Привал на ночлег! – объявил начальник экспедиции.
Шогур махнул рукой вправо от дороги, пригласив путешественников следовать за ним, и вскоре привел их на небольшую поляну, окруженную редкими березами. Необычно было то, что здесь деревья росли кустами: в каждом – по три, чуть наклоненных в разные стороны ствола, высоких и густых. На поляне виднелись черные следы костров, – видимо, эта поляна постоянно использовалась путниками для постоя.
Коней привязали к деревьям и стали готовиться ко сну.
Поужинали сухим пайком: галеты, сухой мясной концентрат и виноградный сок из пластиковых пакетов. Шогур от диковинной еды отказался, – он предпочел мясную "отбивную" из-под седла поверженного врага.
– На пост заступаем по два человека, – распорядился Курбанов. – Первыми дежурят Остап и Шогур, – он протянул Остапу наручные часы, – Я установил вибратор на нужное время; вторая пара: Михаил Иванович и Юрий. Я же буду совмещать обязанности и разводящего, и начальника караула, – улыбнулся академик. – Вопросы есть?
– А что, палаток ставить не будем, Алим Гургенович? – озабоченно спросил Остап.
– Не будем! Местность, мягко выражаясь, не совсем дружественная: даже во сне надо быть начеку, а палатка – закрытое пространство, где человек особенно уязвим. Наша одежда вполне защитит нас от ночной прохлады, а расстеленные на траве палатки, – от утренней росы. Всем, кроме часовых, спать!
Курбанов подошел к Шогуру и перевел на древний язык свои указания.
– Все будет очень хорошо, хан! – ответил воин, и, установив стрелу в тетиву лука, повернулся к темному лесу.
Остап, сжимая в кармане куртки ракетницу, зорко всматривался в таинственные ночные глубины леса, но ничего подозрительного не замечал. Сделав несколько кругов вокруг спящих товарищей, он подошел к Шогуру, который сидел в траве, всматриваясь в темноту; завидев Остапа, монгол поднялся и, обняв за плечи, уткнулся носом в его плечо, затем, показывая пальцем на названного брата, приложил ладонь к щеке и закрыл глаза.
– Он говорит: иди спать брат, я сам покараулю, – понял Остап, но принимать предложение нового брата не стал, отрицательно покачав головой и разведя руки в стороны.
Монгол кивнул головой, тронул пальцами глаза и протянул руку в сторону лесной чащи: – Мол, смотри, брат, в оба!
Остап кивнул головой и продолжил обход вокруг бивака путешественников. Вдруг послышался какой-то шум и хруст хвороста, – в березовой роще кто-то был; сделав несколько шагов в заросли кустарника, он увидел