Но главный подарок был не для него, а для Димити Хэтчер. Зак припарковал машину у паба и пошел к «Дозору» пешком, не желая ехать на автомобиле по неровной, ухабистой дороге. Когда он добрался до коттеджа, то посмотрел вниз с холма в сторону Южной фермы, в надежде увидеть стремительную темноволосую женщину. Было странным, что в его памяти столь прочно запечатлелось то, как она ходит. Но внизу Зак не заметил никаких признаков жизни, только на широком поле за домом кое-где паслись бежевые барашки. Он громко постучал в дверь коттеджа.
Димити Хэтчер, прежде чем открыть, посмотрела в щель, как это было в прошлый раз, причем сделала это с такой подозрительностью, словно они не были знакомы. Сердце у Зака екнуло, но дверь открылась. Волосы старой женщины снова были распущены. Синее платье свободного покроя, все те же красные митенки.
– Это я, Зак. Здравствуйте, мисс Хэтчер. Я уже к вам приходил, помните? Вы просили меня прийти еще раз, чтобы кое-что принести… и, может, опять поговорить о Чарльзе Обри?
– Разумеется, помню. Это было вчера, – проговорила хозяйка дома после некоторого молчания.
– О, так и есть. Конечно, – улыбнулся Зак.
– Вы принесли? Ну, то, что я просила? – спросила она.
Зак порылся в сумке, достал завернутое сердце и протянул ей:
– Я упаковал его как следует в газеты, чтобы оно оставалось холодным, пока не попадет в ваши руки.
– Хорошо-хорошо. К чему оно мне испортившимся, – пробормотала мисс Хэтчер, словно разговаривая сама с собой, а потом едва слышно, без слов, замурлыкала нечто, напоминающее мотив песенки. Развернув сердце, она его понюхала. Не быстро и осторожно, как это сделал бы Зак, а вдыхая долго и глубоко. Вдох знатока. Так нюхает вино сомелье. Зак почувствовал себя слегка неуютно из-за своего обмана. Димити ткнула в сердце указательным пальцем и стала смотреть, как его тугая плоть обретает прежнюю форму, заполняя только что сделанную ямочку. Затем она вернула бумажный сверток Заку и покачала головой. Не с негодованием, а скорей с разочарованием. – Зарезанного не более дня назад, – проговорила она и захлопнула дверь.
Потеряв дар речи, Зак постучался снова, но Димити явно не имела намерения открывать. Чертыхаясь, он подошел к окну и прильнул к нему, приложив к стеклу обе руки, чтобы заслонить свет, – так лучше было видно, что происходит внутри. Впрочем, Зак хорошо понимал, что этим едва ли сможет себе помочь.
– Мисс Хэтчер? Димити? Я привез вам булавки, о которых вы просили, и я могу принести вам… более свежее сердце во вторник – так мне пообещал продавец в мясном магазине. Тогда я вам его и отдам, хорошо? А теперь не возьмете ли хотя бы булавки? Мисс Хэтчер? – Он вгляделся в полумрак, царивший внутри дома, и готов был поручиться, что заметил какое-то движение.