– Надо рассказать ей, какие великолепные сатиры вывешивал на этой статуе Пьетро Аретино, когда пытался остановить избрание папы-нидерландца Адриана, – вполголоса сказал Лоренцо другу.
– Забудь на несколько минут своего обожаемого патрона и поздоровайся с молодой дамой, – одернул его цирюльник, не разделявший преклонения студента перед изящной словесностью.
Лоренцо смутился, кашлянул и, обращаясь к Безымянной, приветствовал ее:
– Salve!
– Salve! – ответила девушка заметно увереннее, чем студент. Голос у нее был мелодичный, слегка тягучий.
– Я Лоренцо, э-э, Лаврентий. Как зовешься ты? – продолжал студент, удивляясь тому, что разговаривает с молодой женщиной на языке церковной литургии.
Девушка, услышав понятные слова, произнесла в ответ весьма длинную речь. Говорила она легко, совершенно не затрудняясь в выборе слов, в отличие от своего собеседника. Лоренцо произнес для нее несколько фраз на французском, венецианском и на одном из немецких наречий, но Безымянная не узнала в них звуков родной речи. В ходе этой проверки выяснилось, что она получила прекрасное образование, ибо классические языки – латынь и греческий – понимала безупречно. Но каким был ее родной язык, так и оставалось пока загадкой.
– Что она говорит? – теребил друга Риккардо после очередной латинской тирады Безымянной.
Лоренцо попросил девушку подождать, пока он переведет ее слова, и обратился к сгорающим от нетерпения цирюльнику и его тетке.
– Ваша гостья не помнит ни имени своего, ни родины. Что касается родного языка, то она чувствует, будто всю жизнь только и делала, что говорила на латыни. Я попробовал объяснить ей, что это невозможно, но она не понимает моих доводов, ибо ничего не помнит об этом мире. Хотя ей многое кажется знакомым – какие-то названия, дома, холмы, – она пока ничего не вспомнила. Сейчас юная госпожа просит вас рассказать ей все, что вам о ней известно: откуда она здесь взялась, как долго спала, что ее разбудило, что это за страна, город, в общем – все, что можете ей поведать.
Присутствующие принялись наперебой выполнять просьбу девушки. Лоренцо не только переводил, но и вставлял собственные суждения. Все это продолжалось до тех пор, пока у него от усталости не стал заплетаться язык.
Перед уходом студента между хозяевами дома и гостьей завязался бурный спор, когда Безымянная попросила Лоренцо перевести, что ей необходимо каждый день принимать ванны. Присутствующие, вспомнив страшные дни чумы, стали объяснять ей, насколько опасны влажные пары, говорить, что через горячую воду и пар передаются миазмы, распространяющие моровое поветрие.
Расписывая ужасы чумы, Лоренцо сказал, что этот ужасный недуг «сеет мучительную смерть и уничтожает