А Жаклин Сталлоне, которая так и не смогла воздействовать ни на русских, ни на американских партнеров, забросила рестлинг и на некоторое время оказалась в стесненных обстоятельствах, сопровождающихся темнотой и неприятными ощущениями. Короче, сами знаете, где она оказалась. Именно с того момента «мамочка» начала гадать по ягодицам за деньги. Пенсионер Горбачев мог пригласить ее в гости только как частное лицо. Но не пригласил: заглядывать в будущее больше не имело смысла.
M.I.B., или Люди в черном
Поздней, ну, или чтобы совсем не сгущать краски, не очень поздней ночью одного из первых годов последнего десятилетия XX века в аэропорту «Манас» приземлился самолет из Москвы. «Ту-154 М», по правде говоря, мог приземлиться где угодно, но в тот момент всем показалась, что киргизскому аэропорту оказана большая честь. О тех событиях не то что участники, но даже сам Google помнит теперь весьма фрагментарно.
С трапа пружинисто и основательно сошли несколько человек единообразной наружности: черные плащи, черные костюмы, черные галстуки, черные ботинки. Материальчик у костюмов, по правде говоря, чуть разнился, покрой был тоже не совсем одинаков, да и кроссовки на одном из прибывших были совсем не ботинками. Но абсолютно всем было понятно, что на гостях – униформа, которая хоть и не зафиксирована ни в одном строевом уставе, но вполне аутентична статусу гостей. Такую форму не возьмешь деньгами или отрезом. На такую форму не вешают дембельский аксельбант. Такая униформа повсеместно встречается только в костюмерных «Мосфильма» и в мире очень особых людей. Московские гости, понятное дело, были не с «Мосфильма».
Водитель-охранник Омурбек Батаев про форму понимал очень хорошо: за последние три года он так и не привык, что галстук бывает не на резиночке, а носки нужно покупать в магазине. Омурбек, глядя на людей, которые спускаются по трапу, почувствовал себя на взлетной полосе очень знакомо – как на плацу. Каждый советский мужчина, служивший в армии, знает, что по плацу можно передвигаться двумя способами: строевым шагом или бегом. Омурбек был очень рад, что передвигаться вообще не надо, и облегченно встал по стойке «смирно».
Да что там недавний прапорщик Омурбек – абсолютно никто из представителей киргизской стороны, встречавших мрачных гостей, не решался заглянуть в их души. И так было понятно, что души прибывших спецов тоже, скорее всего, единообразные. Если и не черные, то точно с какой-то мрачной поволокой. Рукопожатия сухие и сдержанные. А первый вопрос сиплый, как холостой выстрел:
– Как сам?
– Он ждет вас.
И это без приветствий, без вопросов про здоровье и дела. Не по-восточному как-то, обидно. Тридцать минут, пока черные лимузины из президентского