– Не дали бы мы им так просто нашего князя забрать! – возмутился Сушина.
– Хорошо, пусть не дали бы. Им и не надо. Пока им владели игрецы, а управляла ими Норинь, он и так в их руках. Они грозили бы уморить его совсем или обещали бы освободить, если князь Громолюд выполнит все, чего они хотят.
– Вот это да! – пробормотал Ольгимонт, не споря, что примерно так все и могло быть. – Жаль, мертв Жирга. Спросил бы я у него… И где он такой пояс достал, тоже спросил бы…
– Да что тебе этот пояс дался? На каждом вокруг такой пояс!
– Не на каждом…
Но пояс был не главным в этом деле. Важнее было решить, как теперь поступить. Старая Норинь лишилась последнего сына, но у нее подрастали внуки – дети старших ее сыновей, погибших пять лет назад. Да и других знатных людей из сторонней голяди сегодня полегло немало. Просто уехать, оставив за спиной множество родов, жаждущих мести, было бы крайне неумно, особенно сейчас, когда князь Громолюд готовился биться с молодым князем Станилой. Не надо глядеть в воду, чтобы понять, на чью сторону встанут родичи погибших.
В конце концов решили еще немного задержаться и попробовать помириться: предложить родичам возвращение тел и небольшой выкуп за смерть Жирги и других знатных людей. Обычный выкуп Ольгимонт отказался платить, потому что-де застал Жиргу со товарищи на своей земле, куда они явились разбойничать. Норинь наверняка скажет о нем то же самое, но Ольгимонт уперся и отказался отступать. Поэтому Велем и Белотур, обсуждая это все между собой, сошлись, что едва ли примирение получится. Все зависело от того, насколько слаба сейчас Норинь и захочет ли она использовать примирение хотя бы как передышку, пока внуки подрастут. Но что творится у нее в лесах и какими силами она располагает, не знал ни Ольгимонт, ни старейшины Узменя. Знали только то, что Жирга, пока был здесь, держался чересчур уверенно и давал понять, что ему-де никакие князья не страшны.
– А если не примут твой выкуп? – спросил Белотур.
– Придется идти туда, – сказал Ольгимонт. – У нас дружина хорошая, а они пока с силами не собрались… Надо гнезда их разорить, чтобы больше удара оттуда не ждать.
Из пленных выбрали несколько наиболее толковых и отправили к Норини с новостями и предложениями. Теперь предстояло ждать ответа.
Опять ждать! И Белотур, и Велем были недовольны задержкой, но понимали, что Ольгимонт прав: это дело лучше довести до конца, чем ожидать на всем пути удара в спину.
Тем временем стемнело. Для Дивляны уже приготовили место в избе, но, прежде чем ложиться, ей надо было повидаться со своими игрецами.
Она знала, где их искать. Как ни противно ей это было, пришлось вернуться на поле битвы. Тела отсюда уже убрали и сложили в стороне, но все же тут еще можно было наткнуться на пару отрубленных пальцев или часть внутренностей, поэтому Дивляна, морщась, шла с осторожностью, выбирая, куда поставить ногу.
Найдя место почище, она остановилась и подняла