О. Кипренский
Портрет А. С. Пушкина
Как прав Кипренский:
Гений не красив, не мощен —
Скорей обыден, скорее —
бестолковый баловень судьбы.
И не понять, взглянув, чем
путь его в бессмертие вымощен,
И не расслышать ритмы
дерзко-африканские в его крови.
И как на поиске пружин
сосредоточен взгляд художника…
Как бьется сердце-кисть,
пытаясь бесполезно разгадать
Момент преображенья человека в Гения —
в таланта и судьбы заложника…
О, Боже, он все знает о себе! Он Гений – и
лишь ему дано начала и концы познать!
Николай Угодник
Новгород. ХП век
Высок, по-русски аскетичен
Николай Угодник,
Что прозревает нас с иконы
новгородских мастеров.
И тем он Господу приятен и
житием угоден:
Он щедр и добр, хоть
взгляд его суров.
А, впрочем, не суров —
скорее беззащитен,
Как беззащитно перед
бурями лесное озерцо.
Он – Чудотворец, он —
для немощных защитник.
С иконы древней к нам
приближается не Лик Угодника —
живое светлое лицо.
Андрей Рублев
Троица
Пресвятая Троица —
Безначальная, Единосущная —
Сущностью священною художнику
единожды явилась.
И душа, и кисть светло,
вольготно движется, несуетно.
И явленьем Троицы Рублеву
небо и земля озарились.
Голубой небесный одному
Рублеву выплеснется-дастся:
Видимо, из тайных тайныя
вызовет его молитвою аскет.
Дышит Дух, где хочет – будет вечно Он
в рублевской Троице плескаться:
Положил на полотно дословно, свято
славный русич – Новый Господа Завет.
В. Васнецов
Иван Царевич на сером волке
И самый серый волк
на целом белом свете
Несет Царевича с зазнобою
на ласковых руках
Сквозь чащи, где
солнышко дубам не светит:
Растут такие – то ль
в сказках, то ли во снах.
Поможет ли сородич
трепетной любви – вопрос:
На свете чудо-волки серые,
любви защитники, живут…
И хорошо, что он таким
большим да добрым вырос…
Что до людей касаемо – не знаю, а
волки – завсегда любовь спасут!
И. Репин
Портреты
И лица в лики кисть
художника преображает:
Морщинкой,