При воспоминании об орденском целителе надрывная тоска сдавила горло Мёрэйна. За окном над морем крупными белыми хлопьями повалил снег.
Мёрэйн прижал руку к груди. Грани серебряной звезды больно царапнули ладонь. Восемь лучей. Она очень тяжёлая, Орденская Звезда. Если бы кто знал – насколько.
– Было бы лучше, если бы ты мне сам всё рассказал, – повторил Мёрэйн.
– Ты бы мне не поверил… – Человек сел на полу, свесив голову.
– Я – поверил бы.
В дэгжане, в которой вырос этот парень, действительно было плохо с вэдданом – или ведуном, как говорят в простонародье. Точнее, его там не было уже с десяток лет. Старый умер, а новым община не обзавелась. Да и дэгжана-то была небольшая, в глухомани, в верховьях Чуи – у самых отрогов гор. Молодёжь поучал общинный староста. Поучал неважно, больше мудрости житейской, бытовой, но не учил тому, чему учат в ламбитских общинах ведуны испокон веку – Закону Владычицы. Так что всё больше подавались ребята кто в браконьеры, кто в торгаши, и не гнушались ничем, если можно было обойти закон. А человеческий закон обойти можно, если постараться, даже в солнечной Ламби. Особенно – в глухих приграничных районах, подальше от крупных городов, дорог и патрулей… Многие гнались за лёгким золотом, многие стали хотеть большего, чем прозябать в далёкой деревушке на границе Пустоши. Одни стремились в столицу, в Сильвеарену, другие – в легендарный Фёроэн, где сапфиров – как синих горных цветов, а алмазов – как росы на их лепестках. Младший брат этого парня тоже мечтал о Фёроэне. О том, как будет учиться у горных двинэа гранить камни, а потом станет ювелиром если не в столице, то, на худой конец, в Наиноэн-Но. Только для этого нужно было золото, чтобы заплатить за дилижанс и чтобы заплатить купцу, который бы поручился за мальчишку на двинэйской границе, и чтобы купить масла и шёлка, которые двинэа берут взамен своего гостеприимства – золота не признаёт народ, у которого золотым песком устланы дороги и штреки шахт. Весьма недёшево стоит путешествие в Долину Самоцветов. Но уж очень хотелось. Поэтому, когда «один человек» предложил мальчишке «подзаработать», тот недолго думал и ушёл в леса вверх по Чуе с ватагой ушлых ребят…
Ту шайку взяли несколько лет назад. Таможеннику Тау-Но, города, что стоит в конце озера Чуут, там где Чуя снова становится рекой, показалось странным, что уж очень много плотов в ту весну гонят по реке торговцы, и у каждого – документ купли-продажи, заверенный печатью, означающей, что товар был добыт с одобрения и под надзором Промыслового ведомства Ламбитской марки. Это-то и было чудно: обычно нет-нет, кого-нибудь ловили без документов. Таких, кто пытался проскользнуть мимо постов незамеченными, в ночи, по большой воде, огней не зажигая… Но никогда не бывало столько легально сплавляемой древесины! Промысловое ведомство строго ограничивает вырубку деревьев, следя за тем, чтобы таковая производилась не в ущерб лесу…
Бдительный