Пример Виталия был притягателен, и Олег, как и в университете, стал по утрам просыпаться раньше других на полчаса и до общего подъёма успевал пробежаться, и сделать физзарядку на школьном дворе.
С Грайчихиным Игнатова связывали давние спортивные встречи между студентами МАИ и института физкультуры, где до экономфака учился Владимир. Именно тогда на межвузовских состязаниях сблизились и стали друзьями соперники на дистанциях Виталий и Владимир.
Почти до обеда бойцы студенческих строительных отрядов провели на дамбе, купаясь, загорая и играя в волейбол.
После обеда многие снова вернулись на дамбу.
Неунывающие, если даже не беззаботные юноши и мужчины, жизнерадостно как дети, резвились, прыгали с берега в воду, плескались, гонялись друг за другом. И в воде, и на песчаных отрогах дамбы, студенты заигрывали и знакомились с девчонками и женщинами, умело и явно демонстрировавшими свою сексуальную красоту и интерес к последним.
Демоническая способность Грайчихина располагающе-властно, гипнотизирующе воздействовать на окружающих позволяла ему легко заводить разговоры с незнакомыми девушками и превращала для Олега, Виталия и бывших с ними бойцов эти разгульные часы на дамбе в сплошной праздник. Смех и шутки были музыкальным ореолом этого сильного, жизнерадостного и дарующего радость весельчака – магнитофона, любителя и любимца женщин.
Острые глаза Володи выискивали эталончики женской красоты всюду. Быстрый, ласковый, а порою вопрошающе-растерянный взгляд, завораживающая речь, как чудо-магнит, захватывали чуть ли не каждую представительницу слабого пола в образуемое им поле очарования и уже не отпускали её ни на минуту. Дивом были неистощимость его слов и сила обаяния. Голосом, переходящим на фальцет, он вызывал неудержимый смех девушек и притягивал их мгновенно в своё поле очарования.
Батурин и сам, находясь в этом чарующем поле очаровательного Грайчихина, едва успевая открывать и закрывать рот в изумлении от ловеласского мастерства Владимира, жадно вбирал в свой арсенал шик и лоск обращения Грайчихина с женщинами, чтобы в нужный час не упустить и свою жар-птицу. Но одно только тяжёлое чувство, что он слишком серьёзно, даже богобоязненно смотрел на женщин, пугало и расстраивало Батурина. Олегу трудно давался выбор. Случалось, сделав его, он терял смелость шагнуть навстречу избраннице,