Во время траурной церемонии в окружении чужих равнодушных лиц Елизавета держалась из последних сил. Никто не видел её лица под густой чёрной вуалью. Франц Иосиф, опасаясь нервного припадка, умолял её не присутствовать при погребении.
До глубокой ночи Сиси сидела неподвижно, глядя в стену невидящим взором. Потом оделась и незаметно выскользнула из дворца. На улице она остановила первый попавшийся в этот поздний час фиакр, который отвёз её к монастырю капуцинов, где обрёл последний приют Рудольф. Монах, дежуривший у склепа, предложил проводить её, но Елизавета отказалась. Спустившись в склеп, освещённый тусклым светом факелов, императрица упала на колени и, едва сдерживая крик, произнесла:
– Мальчик мой, что же ты наделал?..
Десять лет до самой своей смерти, этого нелепого убийства, Елизавета прощалась с бренным миром, раздаривая свои многочисленные вещи, самые лучшие и нарядные. Жизнь для неё потеряла смысл. Она заперлась в особняке в Бад-Ишль, где познакомилась с Францем и встретила свою любовь, и пыталась вернуться в прошлое, стать той нежной и восторженной пятнадцатилетней девочкой, живущей в ожидании счастья. Но прошлое невозвратимо, и маленький особняк превратился в тюрьму, которую она сама для себя сотворила. Император беспокоился о душевном здоровье супруги, которую продолжал любить так же сильно, как в молодости. Он приложил все усилия, чтобы уговорить Сиси покинуть особняк, надеясь, что с годами боль от горя утихнет. И это ему вроде бы удалось. Но Елизавета с новой силой ринулась в путешествия, в блуждание по свету, как раненый зверь, который пытается найти место, где можно хотя бы на минуту забыться и унять невыносимую боль. Её память и разум при этом находились в полном порядке. Она просто очень переживала за мужа, думая, что её метания и непреходящая скорбь будут ему в тягость.
Франц Иосиф, по-своему переживая смерть сына, топил горе в работе: государственные дела требовали его постоянного присутствия в кабинете. Елизавета прекрасно знала о любовницах императора, поскольку давным-давно не жила с ним как супруга. Беспокоясь о муже, который, несмотря на всё, был ей по-прежнему близок, она даже решила подыскать для Франца Иосифа достойную подругу. Это предполагало и её личную свободу, и возможность заниматься тем, что стало смыслом её жизни: бесконечными путешествиями, перемещениями из города в город, из страны в страну. Единственное условие состояло в том, что женщина не должна претендовать на то, чтобы стать императрицей. В конце концов Елизавета остановила свой выбор на молоденькой хорошенькой артистке Венского императорского театра Катарине Шратт, жене венгерского аристократа. Катарина была очень доброй женщиной и не настаивала ни на каких привилегиях. По мнению Елизаветы, именно она могла дать Францу Иосифу то счастье, которого он был лишён по её вине.
Императрица встретилась с актрисой и подружилась. Вскоре встречи императора с Катариной стали практически публичными. Австрийцы относились к увлечению своего монарха спокойно, и только дочери Гизела и Валерия неоднократно