– Вы простите ее, пожалуйста, – женщине стало очень неудобно, – она многое пережила, сами понимаете, такое время.
– Я все понимаю, кроме одной вещи: откуда у вас оружие? – спросил я, указывая на лежащую в траве винтовку.
– Сын мой партизанил здесь, вот от него оружие и осталось. Как только его друзей и его самого разоблачили, половину расстреляли сразу, а другую половину увезли. Его тоже увезли.
Женщина нахмурилась, стоило ей только вспомнить о сыне.
– Оружие придется изъять, как трофей, – продолжил я, стараясь не обращать внимания на ее эмоции. – Думаю, это понятно.
Женщина хмуро кивнула. Видно было, что мысль о сыне давалась ей очень нелегко, что неудивительно. Родион попытался исправить положение.
– Раз уж мы здесь остаемся на какое-то время, то думаю, нам стоит познакомиться. Меня зовут Родион, а вас?
– Алена, – женщина поправила волосы.
– А по отчеству? – спросил я.
– Не надо по отчеству, не люблю я официальностей. Зовите просто Алена, к тому же я еще не такая старая.
– Я – Жорик! – послышался голос из сарая.
– Леня, – произнес мой земляк, в очередной раз, раскалывая бревно.
– Очень приятно, – улыбнулась женщина. – Но кто вам сказал, что нам с Лидой нужна помощь?
– Мы – коммунисты, Алена, – сказал я с гордостью, – мы едины с народом. Народ нам сказал, кому помочь, вот мы и помогаем. Вы можете идти в дом, мы скоро уже пойдем в часть, пока не стемнело.
– Я все же вас отблагодарю, – задумалась Алена, – не сейчас, но когда-нибудь.
– Как вам угодно, – я пожал плечами. – Если вы не против, мы продолжим.
Жора, Леня и Родион за полтора последующих часа заткнули все дыры на крыше, пока я складывал дрова. Витя тем временем ковырялся в старом мотоцикле, что стоял во дворе. В какой-то момент во двор вышла Лида с кружкой молока, подошла ко мне и протянула ее.
– Выпейте, пожалуйста.
– Я не хочу, – отмахнулся я, сложив очередную вязанку. – Спасибо, но мы недавно поели.
– Пожалуйста! Я так виновата. Я могла вас убить.
– Так, ну, во-первых, не на «вы» – я же старше тебя не намного, а во-вторых, ничего страшного. Не убила же.
Я повернулся и снова стал складывать дрова. Лида взяла черенок и ткнула меня в спину. Когда я повернулся, она ткнула мне кружкой в лицо.
– Пей, – голос ее был строгий, но в то же время забавный.
– Вот же вредина, – я взял кружку и выпил до дна, после чего посмотрел на Витю. – Это твоего отца мотоцикл?
– Да, его, – Лида окинула взглядом транспортное средство. – Ему дали на заводе, как премию, он у меня стахановец… был…
Лида замолчала, минутную тишину поддержал и я.
– Почему же его немцы не забрали? – спросил я.
– Сказали, что его чинить надо, а у них времени не было.
– Ну, вот и хорошо. Витя у нас такой – из консервной банки танк слепить может.
– Я