О, да, это будет персональная вечеринка Эл Джи с приветом возлюбленному.
***
Вернувшись домой, Элари скинула с себя одежду, приняла душ и начала собираться на концерт. Она стояла перед шкафом, придерживая у груди полотенце, и размышляла, что в целом ее любовь к темным оттенкам ткани отлично подходит под этот случай. Девушка вытащила две вешалки – на одной висела черная футболка с изображением цикла луны в виде полукруга, на другой – черные джинсы с нашивками, рваные по всей длине.
Примерив и то, и другое, Элари поставила отражению в зеркале отметку «неплохо». Футболка была велика ей на пару размеров, но с обтягивающими джинсами и массивными ботинками оверсайз очень даже гармонировал. То, что нужно для рок-концерта.
Поддавшись предвкушению крутого вечера и суете сборов, Элари не вспоминала ни о тетушке Люси, которую, наверное, хватил бы инфаркт, узнай она, что ее всегда спокойная и сдержанная племянница собирается провести в баре всю ночь; ни о слишком довольном лице Лизи Голд и о постоянно крутящейся рядом фигуре Эдди Беккера; ни о палате семьсот девятнадцать, куда Элари пообещала себе вернуться, чего бы ей это ни стоило; ни о профессоре Силмане, ни о Маркусе Лейне, который стал ее соседом по парте и чьего титула она, можно сказать, остерегалась.
Этот священник.
Только священника ей не хватало.
Элари не испытывала к юноше неприязнь, но и симпатии не испытывала. Он казался ей сверхдисциплинированным добряком настолько же, насколько бесшабашным раздолбаем, и пока не было ясно, какое из впечатлений правдиво. Зато было ясно другое: его присутствие каким-то образом влияло на Элари. И дело было не в его титуле, нет; здесь в игру вступало что-то, чему нет ни имени, ни названия.
Девушка еще раз посмотрелась в зеркало: образ был завершен несколькими зелеными прядями, которые она покрасила специальными мелками, а после плойкой сделала кудри. Зеленые локоны контрастировали с ее темно-каштановыми волосами; довольная результатом, Элари подхватила рюкзак и вышла из дома. Часы показывали двадцать один тридцать.
7
За окном смеркалось. Вечерние птахи громко кричали, мечась между высотками каменных джунглей, добывая себе пропитание. Горизонт окрасился алым цветом, градиентом уходя в синий.
Юноша распахнул окна, пуская свежий вечерний воздух в свою крохотную квартиру, выгоняя полуденный зной, накрепко засевший в углах помещения. Он высунулся в окно и вдохнул так глубоко, что заломило в грудной клетке.
– Хорошо, – сказал он. – Хорошо!
Потом стукнул ладонями по подоконнику, развернулся и принялся за сборку. Первым делом он скинул с себя рубашку с белой колораткой, снял джинсы и принял душ. Разогнав пар, Маркус посмотрел на себя в зеркало, критично оценивая проступившую к вечеру щетину; почесал подбородок ногтями и махнул рукой, решив, что и так сойдет.
Вторым делом он обработал правую руку, которая