– Это возмутительно, ты – сын герцога, и твоё лицо должно это отражать. Что скажут на сегодняшнем приёме?
* * *
В Грейтхилле – главном городе Кингстоншира, где на холме располагалось родовое имение Кингстон – погода радовала. Старинный Кингстоншир составлял значительную часть Мерсисайда и законодательно подчинялся герцогу Ричарду как наместнику короны.
В готическом особняке шла подготовка к встрече хозяина графства Кингстон. Вдова Арабелла, строгая и холодная леди, с незамужней Астер и служанка Илоиза, которая была и кухаркой, и садовницей, и горничной. Из-за материальных трудностей весь штат прислуги был уволен с хорошими рекомендациями. Хэмсфорты отправили на помощь в особняк нескольких своих горничных. Ни прислуга, ни хозяева особо не радовались приезду Бритта.
Лукас Бритт мало изменился за эти годы. Респектабельный черноволосый мужчина, крепкого телосложения, в сером приталенном костюме. Костюм подчёркивал его широкую грудь и крепкие плечи. Белоснежный ворот был обмотан шелковым платком. Американская простота и английский шик. Напомаженные густые волосы блестели на ярком свете. Загар приятного цвета на холёном лице указывал на то, что лорд хорошо и активно жил на американской земле. Что нельзя было сказать об Аделаиде.
Будучи признанной красавицей ещё семь лет назад, радостной и подвижной, она привела в замешательство собравшуюся публику. Усталый вид, серое лицо и блеклые глаза не красили её. Хэмсфортам Бритт с огорчением сообщил, что жена простыла, пока они перебирались через Атлантику. «Морские ветра так подорвали её здоровье», – говорил он почти каждому, покачивая головой. «Как же замужество портит людей. Когда Аделаида уезжала, она была цветущей девушкой», – пробормотала кухарка Севилья.
Для всех семей, хорошо знавших графа Кристофера и гостивших в готическом особняке, его старшая дочь была эталоном – идеалом тогдашней женственности, прелестным созданием с янтарными глазами, хрупкой и утончённой. Она носила платья в полосу, любила романы о путешествиях, сливы и золотую осень. Сдержанная, элегантная леди сильно отличалась от неделикатной, замкнутой младшей сестры. Аделаида для многих стала примером хорошего тона. Знатные особы часто отправляли в Грейтхилл своих дочерей на чаепитие со старшей дочерью графа, чтобы они переняли превосходные манеры. Но это всё это было до гибели Кристофера Кингстона…
Астер казалось, что перед ней совершенно чужая леди, а не прежняя «Ида». Она не видела родную сестру шесть лет, однако лицезреть зятя ей очень не хотелось. Её тошнило от него ещё более, чем нежных девиц при виде мёртвых. Если бы у Астер спросили, кого она ненавидела больше всех, не задумываясь, она ответила бы «лорда Лукаса Бритта».
Ещё давно, по мнению многих авторитетных дам, считалось, что Аделаида и Лукас очень подходили друг другу. Эти дамы не раз намекали об этом семье Кингстон, пока Бритт терпеливо ухаживал за девушкой. Одно должно дополнять