– Время засёк, – улыбнулся Виталий и, нарочито низко наклонившись, поставил у ног Леры пару тапочек с белой пушистой оторочкой.
– Проходи, тут у нас… у меня, – поправился он, – кухня-студия…
Когда-то Виталий соединил кухню с комнатой. Получилась просторная столовая с длинным столом, за которым на удобных стульях могла разместиться большая компания. Когда-то здесь были большие компании…
– А у тебя тут хорошо, – удивилась Лера.
Она подошла к тарелке с кексом, наклонилась и понюхала его.
– Лимонный. – Задумчиво улыбнулась она Виталию. – Начало неплохое. Так и быть, не стану тебя разорять. Если будешь и дальше в таком… «тренде».
– Присаживайся вот тут, – распорядился Виталий и сам уселся напротив. Он налил в бокалы вино и поднял свой. – Ну…
Лера подождала немного и, звякнув своим бокалом о бокал Виталия, сделала маленький глоток.
– Так чего ты ко мне…
– Припёрся, – закончил Виталий.
Давно он так не разговаривал с женщинами – легко, по-приятельски.
– Да вот, испёк кекс. А мой психиатр сказал, что есть кекс в одиночку – это «кулинарный онанизм».
– И ты подумал обо мне, – хохотнула Лера.
– Ну, у нас же ты эксперт… по эротическим проблемам.
Отсмеявшись, Лера вдруг спросила:
– А ты что, «псих»? Ну, в смысле – «мой психиатр»?
Виталий задумался.
– Ну… «мой психиатр» – это Эдик, мой друг. Хотя он, наверное, думает, что я – «псих».
– То есть он тебя лечит?
Виталий почувствовал, как куда-то улетучивается хорошее настроение. Вопросы Леры отдавали бестактностью. С другой стороны, а на что он рассчитывал, приглашая в дом «чужого» человека?
– Давай попробуем кекс, – предложил Виталий.
Он нарезал кекс лопаткой – острыми ломтиками – и положил по кусочку на тарелки. Потом «освежил» недопитый бокал Леры и наполнил свой. Некоторое время они молча жевали.
– Вкусно – аж плакать хочется! Хорошо, что я не толстею – могу съесть, сколько захочу, – объявила Лера, видимо, пытаясь сгладить неловкость.
– Ешь, ешь. – Виталий положил Лере ещё ломтик и из вежливости – себе.
Ну что ж, сам напросился, подумал Виталий.
– Я… выполняю волю Светланы. Она… перед смертью… попросила только одно. Три раза в год ходить к Эдику. И слушать, что он говорит… Двадцать шестого января – в день её рождения, двадцать третьего мая – в мой, и двадцатого сентября – в день нашей свадьбы…
Конечно, Лера знала Светлану – здоровались на лестничной клетке. И всё.
– А-а… – только и смогла сказать Лера.
Они опять помолчали. Виталий медленно пил вино, Лера лишь вертела бокал в руках. Виталий понял, что Лера отчаялась быть ведущей в их беседе.
– А как у тебя дела?
– Какие дела? Тебе рассказать о моей работе?
В её голосе чувствовалось ехидство и некоторое облегчение – не только она может задавать нелепые вопросы.
– Ну, – неуверенно