«Она пленяла своим прелестным голосом – большим, свободным, огромного диапазона. Он звучал просто поразительно. Такие ее партии, как Груня во «Вражьей силе», Любаша, Любава, Марфа, Амнерис, Кончаковна – незабываемы» – так отзывался об этой замечательной певице Иван Иванович Петров, особо выделяя ее среди многих своих партнерш.
В.И. Борисенко исполнила более 30 партий меццо-сопранового репертуара в операх русских и зарубежных композиторов и вошла в историю отечественной оперы, по высказыванию Тамары Синявской, как «один из золотых тембров Большого театра». «Это был голос, который можно держать в ладони – такой плотный, очень красивый, мягкий, но в то же время упругий, – так образно высказывалась певица о своей предшественнице. – Красота этого голоса в том, что он – солнечный, несмотря на то, что меццо-сопрано. Это бывает довольно редко: чаще меццо-сопрано имеет темную окраску – это прекрасно, но во многих русских операх без светлых красок обойтись трудно… У Борисенко в голосе все… есть: день и ночь, дождь и солнце…»
Стеша. «Декабристы»
Участвуя в одних спектаклях с Вероникой Борисенко (а это «Евгений Онегин», «Семен Котко», «Неизвестный солдат» К.В.Молчанова), Тамара Синявская не переставала восхищаться своей партнершей: «Суетилась добрая толстая Няня или Хивря – они жили на сцене. У меня было впечатление, что она, как и Кривченя (А.Ф.Кривченя – партнер В.И. Борисенко в спектакле «Семен Котко». – Т.М.), ничего не играла. Выходили и ставили все на свое место: взглядом, жестом или просто поворотом головы. Когда они появлялись на сцене, это было событие. От них глаз нельзя было оторвать. Можно быть не подготовленным к восприятию оперного искусства, но если видишь на сцене живого человека, с глазами, за которыми – мысль, чувство, глаз от него не оторвешь. Вот такая была на сцене Вероника Ивановна Борисенко… Сочная, колоритная. Смеется – так смеется, ругается – так ругается! По-украински, как ей и полагалось по роли! Все это незабываемо… С Алексеем Филипповичем Кривченей они очень подходили друг к другу – и поколение одно, и закалка, и по голосам они сливались, и по актерским краскам – из одной палитры, оба из той эпохи, о которой повесть Валентина Катаева» (в основу либретто оперы С.С. Прокофьева «Семен Котко» положена повесть В.П. Катаева «Я, сын трудового народа». – Т.М.).
В рецензиях, появившихся после премьеры оперы «Евгений Онегин», возобновленной на сцене Большого театра М.Л.Ростроповичем и Б.А. Покровским, критика особо выделяла ее Няню: «Няня у Борисенко прежде всего необыкновенно значительна как индивидуальность, личность. Удивительная, добрая и мудрая. И когда ласково дотронувшись до плеча взволнованной девушки, Няня – Борисенко осторожно, нежно напоминает