Левченко хмыкнул:
– А вы того… точно это знаете? Потому что как-то до сих пор…
– У меня в роду есть цыганская кровь, если это что-то да значит. – Библиотекарша спрятала колоду в боковой карман старой серой вязаной кофты. – Но даже если бы не было, я сообщила бы женщине то, что она очень хочет услышать о том, кого до сих пор считает настоящим мужем. Иногда это намного важнее, Андрей.
Как на кровь ни полагайся, а проверить надо, решил Левченко. Самому интересно стало, жив ли Игорь Вовк…
Глава вторая
Узники Глухой Вильвы
1
Сломанный нос почти не болел.
Правильнее было бы сказать – Игорь Вовк просто привык к боли. Когда его наконец выпустили из БУРа – барака усиленного режима – в зону, боль от ударов сапог вертухаев еще напоминала о себе. Очухавшись, Игорь осторожно ощупал себя и убедился: повезло, ребра, кажется, целы. Руки-ноги тоже. Голова не кружилась и колокола в ней больше не звонили. Хотя Вовк понимал: от такого сильного и безжалостного удара автоматным прикладом без сотрясения мозга, пусть и средней тяжести, вряд ли обошлось. В сухом остатке – сбитый набок нос, но это пустяки.
Могли бы и расстрелять.
Смеркалось. Бригады зэков только что привезли с работ, уже прошла перекличка, и все разошлись по баракам. Игорь переступил порог своего нового «дома». Придется называть его так, ведь пять ближайших лет заключенный Вовк Игорь Михайлович проведет здесь.
Разве что со временем переведут в другой лагерный пункт, подальше от людей и поближе к холодному Северу.
Это будет зависеть от доброй или злой воли капитана Виктора Сомова.
Судьбу Вовка решил он, организовав донос и закрутив дело. Игорь до сих пор удивлялся, насколько тесен может быть мир, который свел двух врагов детства среди большой войны в одном полку. Старший лейтенант Вовк командовал саперной ротой, капитана Сомова перебросили на особый отдел. Не являясь сторонником сложных конспирологических схем, Игорь уже тогда, когда ему приказали сдать оружие и объявили арестованным, подумал, глядя на довольное лицо Сомова: «Я так и знал». Конечно, было обвинение, на допросах он все опровергал. Но раз, засучив рукава, за дело взялся такой опытный мастер, Вовк не оставил для себя никаких шансов.
Следствие велось быстро, как того требуют законы военного времени. Заранее понимая, что проиграет, и что процесс установления истины лишь формальность, и военно-полевой суд в ближайшее время может признать его врагом народа, Игорь все равно пытался сопротивляться. Это уже принцип.
Как-то в детстве четверо босяков во главе с Витькой Сомовым загнали его в глухой киевский двор, чтобы объяснить, кто в районе хозяин. Вариантов вырваться невредимым у Игоря не было. Сомов вырос на улице, среди городской шпаны, имел друзей и покровителей среди взрослых уголовников. В четырнадцать лет из Витьки начал складываться довольно серьезный уличный боец. И Вовк со своей музыкальной школой достойным соперником для него не был.
Тем не менее Сомову