Я ждал.
– Я советую, – сказал он, – почаще общаться с Мэгги, пока меня не будет. Она для тебя сейчас лучшее лекарство.
Он уже выходил из комнаты, когда я остановил его вопросом:
– Зеб, а что случилось между тобой и Мэгги? Что-то похожее?
Он оглянулся и сказал резко:
– Нет. Совсем не то. Это не было… не было то же самое.
– Я тебя не понимаю, я просто не понимаю людей. Ты советуешь мне почаще видеться с Мэгги… и я подумал, что она… ну, твоя девушка. Разве ты не будешь ревновать?
Он посмотрел на меня, захохотал и похлопал по плечу:
– Она – свободный гражданин, поверь мне, Джонни. Если бы ты когда-нибудь сделал ей что-то плохое, я собственными руками оторвал бы тебе голову и избил ею до полусмерти. Но думаю, ты ничего плохого не сделаешь. А ревновать? Нет, мне такое и в голову не придет. Я думаю, что она самая замечательная девушка в мире, но я лучше женюсь на пуме, чем на ней.
Он ушел, оставив меня опять в полном недоумении. Но все же я последовал его совету. Или, может быть, Мэгги последовала. Мэгги все знала – о Юдифи, я имею в виду; я думал, что ей рассказал Зеб, но оказалось, что Юдифь написала ей тоже. Как бы то ни было, мне не пришлось ее разыскивать. Она сама пришла ко мне после ужина. Мы поговорили с ней обо всем, и я почувствовал себя куда лучше, настолько, что вернулся в кабинет и полночи работал, наверстывая упущенное днем время.
После этого у нас с Мэгги вошло в привычку вместе гулять после ужина. Мы больше не забирались в пещеры – в последние дни у нас не было на это времени, да и не хотелось собирать новую компанию без Зеба. Иногда я мог уделить прогулке минут двадцать, не больше, – надо было возвращаться к работе, но это были лучшие минуты дня, и я с нетерпением ждал их.
Даже не покидая основную пещеру, оставаясь на размеченных дорожках, можно было найти чудесные места для прогулок. Если мне удавалось выкроить хотя бы час свободного времени, неподалеку от города, примерно в полмили к северу от ближайших зданий, было одно место, где мы любили гулять. Тропинка вилась среди застывших известковых грибов громадных каменных колонн, куполов и прочих совершенно фантастических форм, которым было трудно придумать название и в которых можно было с одинаковым успехом увидеть и мающиеся души грешников, и огромные экзотические цветы – в зависимости от настроения. На высоте примерно в сотню футов от уровня основной пещеры, в нескольких шагах от тропинки, мы нашли место, где природа сотворила из камня настоящую скамейку. Здесь мы могли сидеть, смотреть на нашу игрушечную деревню, разговаривать, а Мэгги могла не спеша покурить. Я привык зажигать ей сигареты, как в свое время делал Зеб. Она любила, когда я оказывал этот маленький знак внимания, а я уже научился не задыхаться от дыма.
Месяца через полтора после того, как Зеб уехал, и за несколько дней до часа «Ч» мы сидели там и рассуждали, что будет после победы революции и чем мы тогда займемся. Я сказал, что, наверное, останусь в армии, если армия сохранится и мне разрешат.
– А что будешь