* * *
Прошли годы. Я пишу эти воспоминания. Много еще можно было бы вспомнить из тех лет. Кое-что я поведаю ниже. Воспоминания приходят не хронологически последовательно. Может оно и к лучшему…
Виктор умер недавно, вырастив всех детей. Вторая жена умерла, он тяжело болел последние годы.
С детьми Виктора, после долгого молчания, я теперь общаюсь. Переписываемся с Леной, средней дочкой Виктора, по Интернету в Одноклассниках, она рассказывает о сестрах Наде и Светлане.
Хочу заранее попросить у них прощения за то, что так и не стал им по-настоящему родственником, что вторгся к ним в жизнь, описав некоторые моменты из нашей общей биографии. Надеюсь, они на меня не обидятся. Это, так сказать, для истории.
Теперь уж многих нет в живых.
Мы пытались что есть сил построить добропорядочную жизнь, отношения, кто-то, может, тратил себя бездарно, словно назло близким и окружающим…
Я никому не судья, лишь вспоминаю то далекий период своей жизни и тех, кто попал в поле ее зрения…
Многие ведут себя так, словно впереди вечность.
Но вдруг все обрывается разом. И это навсегда… Эти кусочки памяти сохранят толику того времени, его специфику, влившись в общую мозаику человеческих судеб 20-го столетия.
Мир праху всем моим родственникам…
Со среднего Урала
на самый Дальний восток
Вспомнилось моё путешествие на поезде по бескрайним просторам необъятной родины.
Путь на Дальний Восток пролегал мимо лесистых Уральских гор, через многие населённые пункты, пересекал реки и речушки, дремучую тайгу. От запаха хвои и паровозного дыма у меня чуть кружилась голова.
Безмерно удивляли и восхищали неповторимые пейзажи за окном поезда, вглядываясь в их красоты, мне приходилось задирать голову, видя где-то почти в поднебесье возвышавшиеся верхушки сопок, среди которых петлял наш поезд. На сопках дыбились величественные ели и сосны, пихты и кедры.
Этой дорогой я ездил не раз, поэтому более поздние впечатления наслоились на ранние. Они вспоминаются только в превосходной степени, как что-то волшебное, необычайное.
Я помню виды из окошка мчащегося поезда ясную гладь Байкальского озера, к которому однажды выскочили из мрачного тоннеля. Этих искусственных строений много на пути. Они естественно вписались в окружающий пейзаж, так что, въезжая в каждый из них, вагон вдруг накрывала полная темнота.
Перед этим включался паровозный гудок, звук шедшего состава резко менялся. В такой момент я инстинктивно пригибал голову. Казалось, что сейчас со всего маху стукнусь об арку тоннеля, или снесёт крышу вагона и мою «крышу». Через несколько минут поезд выскакивал из гудящей темени и, весело петляя среди вековых сосен, продолжал свой фантастический путь.
Куда ни глянь – бесконечная тайга, полноводные реки, какие-то города и деревянные срубы в таёжных посёлках. Снова тайга и вдруг – озеро Байкал.
Теперь уже по самому берегу ползёт наш паровозик с вагонами, то удаляясь, то приближаясь к