«Пусть мне простит бедняга Гельдерлин…»
«Пускай меня простит Винсент ван Гог
За то, что я помочь ему не мог…»
Арсений Тарковский
Пусть мне простит бедняга Гельдерлин,
Что до сих пор поэты одиноки,
Что тянется их сиротливый клин,
В земные не укладываясь сроки!
Невольно поддаваясь на обман,
Который повсеместно одинаков,
Сливает гениальный графоман
Поток души с потоком вод и злаков;
Он входит в одиночество, как в храм,
Где трепет свеч и ангельское пенье,
И приобщает Бог к своим дарам
Его золотоносное терпенье…
«Под стук дождя по жести подоконника…»
Под стук дождя по жести подоконника,
Под трепет ветра в потрясённой кроне
Бессонною душой огнепоклонника
В ночи лечу – во тьме её и звоне…
Толкутся мотыльками тени-странницы,
И потолок раскрыт, как опахало, —
Изгнанницы твоей или избранницы
Мне нынче кубок выпить надлежало?
С какой звездой моя огнём поделится,
На чьём полу рассыплется мой пепел?
А ну как счастье – сущая безделица,
И ты его лишь из презренья не пил?!
«Пусть это будет в нашей жизни…»
В. Н. К.
Пусть это будет в нашей жизни:
Не пьяный мед, а – пряный чай…
В беспроигрышной дешевизне
Причастия не расточай!
А что нам дорого – то наше,
И там, где тлеет уголёк,
Есть место тайное для чаши
И многоточье между строк…
Не скудный сколок дружбы пресной,
Не воровское забытьё —
Но посмотри, мой друг небесный,
На отражение моё…
«Бедный нежный ангел мой…»
Бедный нежный ангел мой
Прячет крылышки цыплячьи,
Грустно шлёпая домой,
А ко мне спеша – тем паче…
Подойдёт – ладонь влажна,
Пахнет грубой папиросой
Голубая седина
Головы черноволосой…
Но когда я сладко сплю,
Занят он чудесным делом:
Все, что мыслю и люблю,
Наделяет звёздным телом!
В лунной ласковой пыли,
Словно дав судьбе острастку,
Оторвётся от земли,
Сбросит будничную маску,
Станет равным меж планет
Без особенных усилий,
И польется тёплый свет
От оранжевых подкрылий…
«Под ледяною твёрдою корой…»
Под ледяною твёрдою корой
Твоя душа, птенец оцепенелый,
Не хочет признавать меня сестрой,
Что с нею, наболевшею, ни делай:
Не хочет брать из рук моих еды,
Ни песен, ни молчания, ни слова…
О! Даже под угрозою беды
Ей, видимо, не надобно