– Я тебя на углу нашей улицы высажу, – предупредил Антон.
– А можно мне послушать, что дед Митрошка будет рассказывать? – жалобно попросила Алена.
– Я не Шерлок Холмс, мне доктор Ватсон не нужен. А у деда Митрошки не задержится, он и так всем растрезвонит, не он, так жена его.
Вот и все. Вычеркнул Аленку из числа важных свидетелей.
Тяжелый мотоцикл, подняв облачко пыли, скрылся за углом, а Алена, вздохнув вслед Тишину, побрела домой. Из переулка с пакетом конфет и колой, как всегда глядя себе под ноги, вышел Стасик. Кинув на Алену беглый взгляд, он ускорил шаг. «Может этот чудик что-то видел, интересно – его к Тишину вызывали?»
– Эй, Стас, – окликнула она его, – подожди!
– Чего тебе? – недовольно буркнул Стасик, но притормозил.
– А ты на речке вчера никого подозрительного не видел?
– Видел, – так спокойненько ответил он, как если бы его спросили о лягушках или воробьях.
– И кто это был? – заволновалась Алена.
– Черноволосый, высокий тип. Конфету хочешь? – зашуршал Стас пакетом.
– Спасибо, – машинально взяла Алена ириску, – и где ты его видел?
– Все бабы дуры, – хмыкнул Стасик, – у речки конечно, ты ж сама спросила про речку.
В другое время Алена обиделась бы на такое хамство, но сейчас было не до обид, да и Стасик вроде как немного со странностями, а на таких грех обижаться.
– Речка длинная, где ты этого темноволосого видел, и что он делал?
– Шел, – почему-то Стасик решил ответить сразу на второй вопрос.
– А где шел?
– У речки.
Разговор слепого с глухим Алену утомил.
– А на нем черная кепка была? – все же спросила она.
– Все бабы… – затянул Стасик.
– Да дуры мы, дуры, – охотно отозвалась Алена, – так была на нем кепка?
– Я же сказал – черноволосый, – для убедительности махнул Стасик бутылкой с колой, – как бы я разглядел, какие у него волосы, если бы он в кепке был?
– А ты Тишину об этом говорил?
– Говорил, мы с дедушкой давали показания, – Стасик важно приосанился.
– Понятно, – снова вздохнула Алена, при упоминании Антона ей все время хотелось вздыхать.
Стасик побрел дальше, а Алена меланхолично закинув ириску в рот, завернула к дому.
С кислым лицом Алена отворила калитку.
– Как-то ты долго ценные показания давала, – с легкой усмешкой крякнул дед.
– Уже не ценные, потеряли актуальность, – тоскливо