– Этельред спас Уэссекс?
– Так и было, – ответил старый монах. – С Божией помощью.
– Божией? – прорычал я. – Это было сделано с моей помощью! Я сражался в той битве, а не Этельред!
Никто из монахов не издал ни звука. Они просто таращились на меня.
Один из моих людей зашел в коридор и прислонился к стене с ухмылкой на щербатом лице.
– Я был при Феарнхэмме! – добавил я.
Потом взял единственную копию «Анналов Мерсии» и полистал негнущиеся страницы. Этельред, Этельред, Этельред, и ни единого упоминания об Утреде, почти не упоминается Альфред – нет, Этельред, один Этельред.
Я перевернул страницу, на которой говорилось о событиях после Феарнхэмма.
– «И в этом году, – прочитал я вслух, – с Божьей помощью господин Этельред и Этелинг Эдуард повели людей Мерсии в Бемфлеот, где Этельред взял огромную добычу и учинил великое избиение язычников».
Я посмотрел на старого монаха.
– Этельред и Эдуард возглавляли ту армию?
– Так здесь сказано, господин.
Он говорил тревожно, его прежняя заносчивость исчезла без следа.
– Я их возглавлял, ты, ублюдок! – сказал я, схватив переписанные страницы вместе с оригиналом «Анналов».
– Нет! – запротестовал старший монах.
– Они лгут, – ответил я.
Он поднял руку и умоляюще сказал:
– Эти записи, господин, собирались и хранились в течение сорока лет. Они – история нашего народа! И это – единственная копия!
– Они лгут, – повторил я. – Я был там. Я был на холме у Феарнхэмма и во рву у Бемфлеота. А где тогда был ты?
– Я был всего лишь ребенком, господин, – ответил он.
Он издал вопль ужаса, когда я швырнул манускрипты в жаровню. Он попытался было спасти пергаменты, но я отбросил его руку.
– Я был там, – повторил я, глядя на чернеющие листы, которые скручивались и потрескивали; потом страницы охватил огонь. – Я был там.
– Сорок лет работы! – горестно простонал старый монах.
– Если хочешь знать, что тогда произошло, приходи ко мне в Беббанбург, и я расскажу тебе правду, – заявил я.
Монахи так и не пришли. Конечно же, не пришли.
Но я был у Феарнхэмма – именно это и стало началом всей истории.
2
Утро, и я снова молод, и море мерцает розовым перламутром и серебром под завитками тумана, застилающего берега. На юг от меня лежит Кент, на север – Восточная Англия, позади – Лунден, а впереди поднимается солнце, чтобы позолотить несколько маленьких облачков, протянувшихся по ясному рассветному небу.
Мы находились в устье Темеза. Мой корабль, «Сеолфервулф», был недавно построен и протекал, как все новые корабли. Мастера-фризы сделали его из дубовой древесины, непривычно светлой, отсюда и его имя – «Серебряный волк». За мной шел «Кенелм», названный Альфредом в честь какого-то убитого святого, и «Дракон-Мореплаватель» – судно, захваченное