Он неопределенно махнул рукой, но Илья понял, что имеет в виду его странный приятель.
– Пандемия?
– Теперь ее называют так. Тогда же это была просто катастрофа. Самый обыкновенный ад.
– Неважно… – Илья сел напротив Шона, пристально посмотрел ему в глаза. – Значит, ты можешь стать моим проводником?
Шон покачал головой:
– Никто из людей не проведет тебя туда.
– Почему?
– Я там был. Я знаю.
– Но ты, вроде, сказал, что покажешь мне путь?
– Возможно, я покажу тебе путь, – печально сказал Шон. – Но не в Логово.
– Не понимаю.
– Я могу отвести тебя к тому, кто действительно знает путь. Единственный, кто может отправиться туда и вернуться живым.
– И кто же это такой?
Шон не ответил. Встал, подошел к окну. Теперь уже Илья наблюдал за плясками огней на лице товарища. Было заметно: Шон взволнован, его одолевают сомнения.
– Раньше я не верил в судьбу, – медленно сказал он. – И в Бога верил скорее по воспитанию, чем сердцем. Но теперь у меня дочь, и она…
Шон резко отпрянул от окна, сел на скрипучую кровать – прямо напротив Ильи, заговорил быстро и сбивчиво:
– В Логове – не только самые жуткие монстры, не только этот проклятый мутаген. Там есть то, что способно вылечить мою дочь. И помочь в этом может тот, кто знает путь в Логово…
– Хватит говорить загадками, – оборвал его Илья. – Кто это?
Шон застыл на полуслове. Неуверенно дернул плечом, сказал, уставившись в пол:
– Раньше я мог бы ответить: «Это мой друг». Но теперь уже ни в чем не уверен. Единственное, что я знаю наверняка… – Взгляд Шона стал осмысленным, а голос – жестким: – Его зовут Злой.
Часть вторая
Путь к монстру
1
Глупо так тщательно готовиться к самоубийству. Это все равно, что скурпулезно рассчитывать, под каким углом лучше вынести себе мозги, в какой позе эстетичнее растянуться с пробитым черепом. То же и с планированием безумного броска в убийственную для человека среду.
Но каждый сам выбирает свой путь. Для единственного из группы уцелевшего бойца выбор был только один. Ему повезло, что рядом оказался Шон – такой же неприкаянный, как он сам. Впрочем, иногда одолевали сомнения: слишком уж очевидным было это «везение», и тогда в памяти всплывал чужой шепчущий голос: «Эксперимент…» Мерзко чувствовать себя подопытной крысой. Илья предпочитал считать себя морпехом, до конца выполняющим воинский долг. Это придает действиям смысл и мешает окончательно съехать с катушек.
Путь предстоял далекий и опасный. По сравнению с ним дорога в кровавый Йеллоустоун была просто детской прогулкой. Тревожило то, что никто толком не знал, чего ждать в местах, навсегда покинутых уцелевшими людьми.
– Приблизительно это район Далласа, – склонившись над картой, говорил Шон. – Раньше