Лишь иллюзия поэта,
В сущности ж пустыня эта
Так пустынна с первых дней.
Поле. Лес горящих пней.
Стадо тощее овец.
Звезды. Кладбище. Конец.
Песчаный пейзаж
Ветер воет. Шелюг гнется.
Золотой песок несется,
Засекая наши лозы,
Словно градовые грозы.
Морем стали кучегуры.
Тигровые всюду шкуры.
На мохнатом я киргизе
Через золотые ризы,
Завернувшись в плащ, плетусь,
Адским божествам молюсь.
Вдруг в развеянной лощине,
Как на Гольбейна картине,
Сгнившие совсем гроба:
Кости, ребра, черепа,
Как гигантские орехи,
Круглые глаза-прорехи,
Сатанинский вечный смех,
Что ни челюсть – смертный грех.
Подле медные кресты
Да Фелицы пятаки.
Всё Микулы-селянины,
Бурлаки или Каины,
Всё оратаи да воры,
Населявшие просторы
Эти двести лет назад,
До того, как ветер в ад
Превратил простор песчаный,
В край забытый, окаянный.
Всё, как крот, он перерыл…
Я плетусь среди могил.
Из гробов подъяли гады
Головы, как будто рады
Видеть мой усталый бег.
Но не вещий я Олег,
Жалить нет меня охоты.
Конь храпит, но без заботы
Золотой месит песок,
И на нем застыл седок.
Он меж этих черепов
Собственный свой ищет череп,
Словно он во тьме веков
Был растерзан лютым зверем
И зарыт здесь в ковыле,
В дикой девственной земле.
Прошлый день и настоящий,
Ничего не говорящий,
Это для него одно —
Только преисподней дно.
Морской пейзаж
Бушевал угрюмый Понт.
В дымке вечной горизонт.
Колыхалась степь без меры,
Породившая Химеры.
В море паруса и чайки,
Над полями тучек стайки,
Море золотой пшеницы,
Жаворонки и Жар-Птицы.
На макушке мы кургана
Меж пахучего бурьяна
Смотрим на морские рифы,
Как сторожевые скифы.
Мы из неба синей чаши,
Мы из моря малахита,
Где забвение сокрыто,
Пьем безбрежности нектар.
Мир еще исполнен чар
В черноморской был пустыне.
И Отец о Блудном Сыне
Не забыл еще своем:
Он ему прислал подругу,
Чтоб украсить жизни фугу,
Милую, как летний день,
Верную, как ночи тень,
Мудрую, как райский Змий,
Гордую, как ритм стихий,
Нежную, как лепестки
Роз осенних у реки.
И она явилась в степи
Снять у Прометея цепи,
Коршуна согнать с души.
Посмотри, как хороши
Линии ее лица!
Эллинского нет резца,
Что стильнее бы камей
Врезал в розовый