– Алешка, что там у тебя? Пойдем с Вавой погуляем, – словно не слыша, словно не было ничего сказано, Лолка поднялась, взяла на руки игравшую на полу дочку и ее кудлатую игрушечную собачку, вышла из комнаты.
Куда идти?
Куда уйдешь?
Теперь она знала. Раньше догадывалась. Сразу, как вернулась из Силламяэ, так и поняла. Все стало не так. Нет, Вовчик по-прежнему был заботлив с ними, Алешке всегда привозил что-то из каждой поездки и ей самой, то платье огрского трикотажа, то футболку шикарную дико-розового цвета, то сапоги португальские, кожа тонкая как перчатка, каблучок высокий, то чулки, то лифчик французский. И главное, в размерах никогда не ошибался, все ее тело наизусть знал.
И в постели по-прежнему жаден был до этого ее тела, ненасытен. Лолка тонула в нем, растворялась. Ей даже казалось, она слышит музыку. Где-то совсем далеко, на грани мира. Едва различимо. Но эта музыка, этот ритм, – это и было самым главным. Он, ритм, подчинял ее себе. Топил, заставлял растекаться расплавленным серебром, чтобы сразу вслед за этим, ее, растекшуюся, столкнуть внутрь, в саму себя, слить в сверкающий горячий шар и тут же выплеснуть вверх к несуществующему в высоте небу. А потом и второй раз. А то и третий. Но теперь после всего этого, после такой(!) ночи Вовчик мог пойти «на работу» и вернуться только на следующий день, а то и через два дня. Просто позвонит и скажет, что уезжает, срочное дело. Лолка чувствовала, он врет, не уехал он никуда, он ушел к кому-то, к какой-то....
Один раз она раскрыла его записную книжку, потрепанную, ободранную как помоечная кошка. Зачем раскрыла? Что надеялась там найти? На исписанной в два слоя страничке было написано «Саша» и номер: 3258722. Даже имя не женское, нейтральное такое имя. Но сердце бухнуло: это она. Сразу поняла. Как? Лолка сама не знала. Но была уверена, это и есть вовкина любовница. Она номер тот запомнила сразу, он бился у нее в мозгу: триста двадцать пять, восемь, семь, два, два. Он не хотел забываться, выскакивал, каждый раз, когда муж ее пропадал в «срочном отъезде». Однажды она даже набрала его, ответил женский голос: «Алё?», обычный голос. Лолка повесила трубку. Ну мало ли, подумаешь, женский голос, может это жена, сестра, соседка какого-то Саши.
Нет. Лолка знала, – не сестра, не жена и не соседка. Это она.
Как быть? Она попыталась поговорить с мужем. Что-то на тему: «если не любит, лучше разойтись», он рассмеялся: «глупая» и поволок ее в постель. И по всему выходило, что он любит, а она глупая.
Но Лолка чувствовала, что она, змея эта есть. И вот теперь мерзкий червяк Аркаша подтвердил ее догадки. И более того, Лолка даже поздравила себя, как четко она проинтуичила, это была та самая «Саша». Чтоб вы сдохли, Рахиля.
Оставаться в этом Лолка не могла. Надо уйти. Но куда?
Постояв минуту в прихожке, прислонившись лбом к холодному зеркалу, глядя в свои глаза, наплывающие на нее из черной глубины, она вздохнула, пересадила Алешку с одной руки на другую и пошла на кухню мыть посуду.
Вовчик