Городские священники во время поста трудились денно и нощно, а на Страстной и вовсе чуть не падали с ног от усталости. Больше всего исповедников было у протоиерея Марка Крестовоздвиженского, законоучителя мужской гимназии. Кроме учащихся, у него окормлялась вся городская знать.
Отец Марк был плотным румяным батюшкой с хорошим тенором и покладистым характером. Каждый год он умилялся при виде трехсот гимназистов, выстроенных на исповедь в длинную очередь, хвост которой терялся где-то в конце коридора, соединяющего домовый храм с учебным корпусом. Каждый исповедник сжимал в кулаке «лепту» – полтинник, а то и рубль, плюс обязательная восковая свеча. Батюшка великодушно отпускал мальчишеские грехи, покрывая вихрастые головы епитрахилью. Из свечей на аналое образовалась ароматная гора. Потом отец Марк «реализует» их через церковную лавку. Великопостные доходы шли на приданое его дочери.
Томясь в длинной очереди, Юрий вспомнил язвительные реплики отца в адрес Церкви. Через полчаса стояния и его одолел скепсис: «Тоже мне таинство! Раз в год под расписку торопливо наврать священнику любую ерунду и получить формальное отпущение грехов, – повторял он слова отца. – Ни за что не признаюсь в том, что было у меня с гувернанткой! Стану я срамиться. Хотя… ведь никто не узнает, кроме отца Марка. А он будет смотреть на меня как на развратника. Ужас! Зачем только я согрешил! А не сказать все же боязно…»
Так он мучился за грех юности, хотя с некоторых пор считал себя атеистом. Среди старшеклассников это было принято. Юрий вспомнил реальный анекдот, случившийся с Феликсом Ковальчиком, выходцем из поляков.
По-русски Ковальчик понимал все, но говорил как иностранец – слишком правильно. Но мог и ляпнуть что-нибудь не к месту.
Три года назад на исповеди он почему-то впал в ступор и не мог вымолвить ни слова.
Отец Марк стал поторапливать грешника:
– Чего молчишь, чадо? Кайся!
Тот моргал, сопел, но – ни звука.
– Рукоблудишь? – решил помочь батюшка.
– Да.
– Часто?
– Один раз. Еще в первом классе. Два калачика взял. И брат тоже.
– Ты ж говорил о рукоблудии? – начал путаться отец Марк.
– Да-а, рукоблудил.
– При брате?
– Да-а, и сестра видела.
– Свят, свят, как же вы посмели, да еще при сестре?
– Мы и ей дали.
Тут в голове священника стало проясняться.
– Чадо, ты знаешь, что такое рукоблудие?
– Это есть руками блудить – красть.
Батюшка понял свой промах:
– Ах ты горе луковое! Что за искушение! Так вы калачики воровали в кондитерской? Вместе с братом? А сестру на атасе поставили?
Ковальчик согласно кивал.
– Ну