– Джулия, – подумал Карл.
Дверь распахнулась, на пороге стоял Морей. Камни тут же исчезли, Карл протер рукавом глаза и посмотрел на своего врага, но тот не заметил превращения.
– Эту ночь, господин рыцарь, вам придется провести в тюрьме.
– Может, потрудитесь сначала сообщить, в чем меня обвиняют?
– О, ни в чем. – Туим усмехнулся. – Просто его сиятельство не может оставлять своим вниманием даже таких закоренелых преступников, таких, как ваш подопечный.
– Какого черта, Морей, я только что оттуда.
– И уже собрались куда-то. – Гость кивнул в сторону мешка.
– Видите ли. – Карл посмотрел в глаза Туиму. – Только вам. Некоторое время назад у меня была… то есть был, вы понимаете, – он заговорчески усмехнулся, – один приятель. С которым мы теперь расстались, из-за заму… да что это я заговариваюсь, из-за его женитьбы.
Морей нащупал рукоять меча.
– Так вот, этот приятель хранил у меня некоторые свои личные вещи, которые я ему теперь с удовольствием возвращаю. Вам понятно? Однако это не помешает мне сегодня вечером отправиться с вами. – Карл поискал глазами, чем бы еще кольнуть врага. В то же время лихорадочно соображая, что сюда он больше не вернется, а значит, надо взять все необходимое, не привлекая внимания. – Однако, Туим, дело в том, что я не успел поужинать, пусть ваш слуга сбегает в трактир и купит мне чего-нибудь. – Он вынул деньги из маленькой резной шкатулочки и подал гостям, а часть ловко упрятал в карман. – Принеси побольше, я голоден как волк, и к тому же ночь длинная. – Карл взял другой, более теплый плащ, вновь повесил на шею мешочек на шнурке, поменял куртку, рассовав по карманам баночки и коробочки с порошками.
– Ну вы скоро? – Туим терял терпение.
– Хочу взять что-нибудь почитать. – Больше всего сейчас его беспокоил портрет Джулии.
– Там темно, вы испортите глаза.
– Да, вы правы… и свечи, – Трорнт тянул время и наконец, так ничего и не придумав, подошел к накрытому женским покрывалом портрету.
Тут его посетило озарение, и он решил одним духом спасти Джулию и наказать вероломную Мариэтту и ее подлого жениха. Карл поднял покрывало, приложил его к лицу, делая вид, что вдыхает тонкий аромат. Потом бросил ткань в лицо Морею:
– Не узнаете духи?
Пьяный от злобы Туим схватил ненавистный бархат, в то время как Карл грациозным движением положил портрет в камин. Загородив его спиной. Пламя немедленно принялось за дело, и подоспевший к месту расправы воин увидел лишь контур лица и часть одежды.
– Вы не знали танцовщицу Летарьеру из квартала «Эй, прикачу»? – осведомился он у позеленевшего от злобы гостя. – А я знал, и как! После дежурства наведаюсь, верну покров. Зачем хранить воспоминанья.
Он вышел первым, картинно перекинув через плечо зеленый бархат. Думая только об одном: «Если