Игры, в которые играют люди, ага… О чем бы ни думать, только не о красной обезьяне. Обманывать себя – тоже грех, я понимаю, но с наслаждением занимаю голову попсовыми певицами.
Я работаю дома, и в девятнадцать часов уже десять минут я не подключаюсь к Интернету, не проверяю почту, не читаю поздравлений с прошедшим от Одноклассников – я откуда-то знаю, что обнаружу там вот это письмо:
«Прошло много лет, это известно тебе, известно мне. Род деятельности моей неизменен, постоянное место жительства тоже, с супругой мы расстались год назад, детей мне она не родила, и никто другой – тоже.
В новом году запланировано открытие клиник нашей медицинской сети в твоем городе. Буду с февраля проводить у вас много времени, поначалу сниму квартиру, впоследствии приобрету какое-либо жилье. Невредно будет нам встретиться, пообщаться. Позвоню, заеду.
Что там еще положено говорить?
Понравились ли тебе цветы?
Напиши мне».
Ответ у меня давно готов, продуман, сочинен, я несколько дней знаю, что получу это письмо, вот и подготовилась, и, порхая пальцами над клавиатурой, не допуская нашествия ни ярких рыб стаями с глубин скринсейвера, ни гигантских бабочек оттуда, я напишу Ему:
«Напрасно я любила вас так сильно».
Как Урсула обманула родителей, и что было потом
Удивление
Она не собиралась обманывать родителей. Просто так получилось, строгий русский на руках снес ее, бессознательную, в автомобиль, редкую «Тойоту Короллу», черную и прекрасную, разложил на заднее сиденье, пристально оглядел. Светло-русые волосы занавесили часть бледного лица, длинные ресницы, вздернутые брови, большой припухший рот, высокие скулы. Короткая куртка, тонкое колено, дешевые джинсы, болгарские кроссовки детски-маленького размера. «Удивлен», – определил он свое состояние. Под ногами хлюпнула лужа, кленовые листья множеством желтых растопыренных ладоней покрывали асфальт. Он поднял голову: клен, да.
Затем он сел за руль, мягко тронулся, его