П. Мироносицкий
Лепта
Шашины и Дёмины жили недалеко от школы, на другой стороне улицы.
Изба Шашиных стояла как раз против школы, из окна в окно. Это была большая изба, устроенная по-богатому: три окна на улицу, крыльцо и наличники на окнах с резьбою, а под коньком – звезда с блёстками из белой жести. Шашиных все считали богатыми.
Дёмины жили рядом, – направо, если глядеть из школы. У них изба была много старее и хуже, – по правде сказать, совсем плохая избёнка: низенькая, покрыта соломой; стёкла в окнах помутнели от времени, крыльца нет да нет и калитки, – ход прямо в ворота.
Избой Дёминых оканчивался «порядок». Дальше был овраг и через него мост, соединяющий два конца села. Но ниже моста, чуть не на самом дне оврага, приютилась ещё избушка безродной вдовы, бабушки Власьевны, – ветхая, наклонившаяся вперёд избушка с двумя крошечными окошечками, смотрящими прямо под мост, и с большой подпоркой, приставленной к передней стене, повыше окон. Не будь этой подпорки, давно бы, кажется, избушка свалилась в овраг, или унесло бы её полой водою. Но – подите же – бабушка Власьевна любила свою тесную и тёмную келью. Перед большими праздниками, когда крестьянки мыли и скоблили свои избы, бабушка отправлялась к священнику или к учительнице, выпрашивала у них газетной бумаги и украшала ею передний угол. Тогда ей казалось, что келейка становилась и светлее, и просторнее.
Петя Шашин и Денис Дёмин были ровесники и товарищи по отделению. Они жили согласно, как подобает соседям, – вместе играли на улице и в классе сидели на одной скамейке. Но настоящей дружбы между ними не было, не могли они сжиться душа в душу. Может быть, причина была в том, что Шашин был богатый, а Дёмин бедный.
Шашин приходил в избу к Дёмину, когда хотел или когда ему было нужно. Но Дёмин никогда не ходил к Шашину, и если тот звал его к себе, он отказывался, говоря: «Нет, я не смею!» Дёмин боялся родителей Шашина, от которых, как он слышал и видел, нередко доставалось и взрослым.
Зато Дёмин ходил к бабушке Власьевне и иногда у ней вечером учил свои уроки, потому что у ней было светлее: лампочка не дымила и не висела, как у них дома, под самым потолком, а стояла на столике. Шашин, напротив, не ходил в келейку Власьевны. «Мне мать не велит, – говорил он Дёмину. – Она говорит: чего ты позабыл у нищенки?»
Да, присмотревшись, во многом можно было видеть разницу между двумя учениками. Шашин был своенравный мальчик; в играх он всегда распоряжался и любил, чтобы всё выходило так, как ему хотелось. Дёмин же был уступчив и никогда не спорил с Шашиным, а уступал ему: так старший брат, балуя младшего, покоряется прихотям.
В школе различие между ними было ещё виднее. Шашин приходил в школу обыкновенно после всех; мать не пускала его без горячего завтрака, она говорила: «Успеешь и после звонка перебежать через улицу». Кроме того,