Люди не всегда добры, не всегда справедливы.
Бабушка Агафья вошла в свою каморку, присела к маленькому окну, припала головой на подоконник и залилась горькими, неудержимыми слезами.
В избе бабушки Агафьи поселилась новая птичница Марья, а старухе дали помещение далеко от господского дома в полуразвалившейся бане. Носили туда ей и дров, и хлеба.
Марья ухаживала за птицами только потому, что ей платили за это деньги, но ей решительно всё равно было, едят ли птицы здоровую пищу или плохую, хворают они или нет.
В душе грубой женщины не было ни любви, ни сострадания к животным, точно она не понимала, что все живые существа чувствуют так же, как она, и боль и голод. Случилось два раза, что она в дверях защемила лапки цыплятам, те запищали, а она отпихнула их и прошла. Даже не обернулась. Разве так поступила бы старая Агафья?
Да, люди на свете не все одинаковы.
В первое время, как отставили от птиц бабушку Агафью, она часто захаживала на птичий двор. Бедная старуха бродила между строениями как потерянная. На что теперь её одинокая жизнь?
Когда на дворе или на улице ей попадались птицы, она украдкой брала их на руки, ласкала, целовала. Давала хлеба.
Новая птичница раз это увидала и закричала:
– Не смей дотрагиваться до птиц! Ещё обкормишь чем-нибудь, – захворают.
– Бога ты не боишься, Марья! Неужто я что вредное сделаю им, моим голубчикам?
Старуха перестала ходить на птичий двор. Лучше подальше от этих злых, несправедливых людей.
По большей части она лежала в бане на печурке, совсем сгорбилась, поседела, похудела и молча переносила своё горе.
А весна снова стояла дождливая и холодная. Птиц у Марьи вывелось куда меньше прежнего. Цыплят у индюшек и у пав совсем не было.
Бабушка Агафья ничего не знала о том, что делалось на птичьем дворе.
Изредка приходил к ней работник, приносил хлеба, дров, иногда воды.
– Что, баба, скучно тебе без птиц-то?
– Скучно, батюшка, – кротко отвечала старуха.
Был тихий, летний вечер.
Спустивши ноги с печурки, Агафья сидела в своей бане. Последние золотистые лучи заходящего солнца врывались в крошечное окно… старуха опустила голову и задумалась: она вспомнила прежнее время. Свою молодость. Богатый птичий двор, маленькую графинюшку… Прошло так много дней, и скоро конец её жизни.
Вдруг за дверью ей послышались милые, знакомые звуки… кудахтанье, писк…
Глаза старой птичницы оживились, она проворно сползла с печки и торопливо вышла на улицу.
Смотрит – курица с цыплятами… Верно, гуляя, нечаянно забрела так далеко.
Не вытерпело любящее сердце, открыла бабушка Агафья дверь и зазывает к себе дорогих гостей, угощает их чем Бог послал: накрошила на пол хлеба, поставила чашку воды.
– Ах, милые!.. Ах, желанные!..
И она берёт каждого цыплёнка отдельно, плачет и целует их головки, ласкает их мать, говорит с ними и радуется. Как