– Возможно, в данном случае, – признала миссис Уоддингтон, – Джордж Финч не так уж и виноват. Но что это меняет? Он мужчина, к которому любая мать, пекущаяся о счастье дочки, отнеслась бы с глубочайшим подозрением. Он художник. Он по собственной воле выбрал для жилья квартал Нью-Йорка, печально известный своим вольномыслием и богемными нравами. Он…
Дверь открылась.
– Вы звонили, мадам?
– Да, Феррис. Велите Бассету немедленно приготовить машину. Я еду в Нью-Йорк.
– Слушаюсь, мадам. – Дворецкий кашлянул. – Простите, мадам, за вольность, но не позволите ли вы мне поехать тоже? Я сел бы рядом с шофером.
– А это еще зачем?
В жизни всякого человека выпадают моменты, когда объяснять подлинные мотивы своих поступков утомительно. Действительная причина была та, что дворецкий намеревался наведаться к редактору блестящего и очень популярного еженедельника «Городские сплетни» и честно заработать, дав информацию о сенсационном скандале, случившемся в высшем обществе. Сразу после того как подробности скандала стали ему известны, Феррис стал названивать в «Сплетни», но ему каждый раз отвечали, что директора нет в городе. Однако при последней его попытке осторожный помощник, убедившись наконец, что у него и вправду имеются любопытные новости, но он не намерен открывать их нижестоящим сотрудникам, посоветовал заглянуть к Л. Ланселоту Биффену, главному редактору домой, на девятый этаж дома «Шеридан», рядом с Вашингтон-сквер. Мистер Биффен, как считал помощник, вернется к себе после обеда.
Все это дворецкий мог бы рассказать хозяйке, но, как и все люди высокого интеллекта, не любил долгих объяснений.
– Я только что получил сообщение, что моя близкая родственница заболела, мадам.
– Да? Что ж, поезжайте.
– Спасибо, мадам. Сейчас же передам Бассету.
– А кроме того, – добавила миссис Уоддингтон, когда дверь закрылась, – нам ведь ничего толком не известно. История этой девушки, возможно, все же правдива, а кража жемчуга – это так, результат внезапного соблазна.
– Мама!
– А что? Я полагаю, она нуждается в деньгах. Без сомнения, этот твой Финч, с присущим ему бессердечием, никак не помогал ей.
– Ты все поняла неправильно, – вмешался Сигсби.
– А что, тебе про это что-то известно?
– Нет, ничего, – поспешил с ответом осмотрительный Сигсби.
– Так и воздержись тогда, будь любезен, от пустой болтовни.
И с тяжеловесной величественностью миссис Уоддингтон покинула комнату, а Сигсби, по-прежнему сохраняя осмотрительность, плотно притворил за ней дверь.
– Тэк, тэк-с! – заметил он. – Молли! Мне нужно поехать в Нью-Йорк! Просто позарез!
– И мне тоже. Я непременно должна увидеть Джорджа. Наверное, он вернулся к себе.
– Что же нам делать?
– Как только уедет мама, я отправлюсь в Нью-Йорк на своем двухместном авто. И захвачу и тебя тоже.
– Умница! – с жаром одобрил Уоддингтон. – Вот это по мне!
И