И я тогда подумала, что этого еще мало. Мать Бинты тоже вызвали к старейшинам. Обоим родителям приказали три года ходить на консультации к Аде, и Бинте с сестрами и братьями тоже.
Расцвела моя дружба с Бинтой, Луйю и Дити. И стало происходить еще кое-что. Косвенно оно началось на второй день после моего возвращения в школу. Я стояла, опершись о стену, и смотрела, как ребята играют в футбол и болтают. Рана все еще болела, но заживала быстро.
– Оньесонву! – позвал кто-то.
Я подпрыгнула и нервно обернулась – в мозгу всплыла картинка с тем красным глазом. Луйю засмеялась – они с Бинтой медленно шли в мою сторону. Пару секунд мы молча смотрели друг на друга. В этих секундах было столько всего – осуждение, страх, неуверенность.
– С добрым утром, – сказала я наконец.
– С добрым утром, – Бинта шагнула вперед, пожала и отпустила мою руку, наши пальцы хрустнули.
– Ты сегодня первый день? Мы да.
– Нет, я вчера пришла.
– Хорошо выглядишь, – сказала Луйю, тоже дружески пожимая мне руку.
– Ты тоже.
Повисла неловкая пауза. Потом Бинта сказала:
– Все знают.
– А? – сказала я слишком громко. – Знают? Что знают?
– Что мы ана м-боби, – гордо ответила Луйю. – И что никто из нас не кричал.
– А, – сказала я с облегчением. – Где Дити?
– С того дня все лежит в постели, – со смехом сказала Луйю. – Слабачка.
– Нет, ей просто нравится прогуливать школу, – возразила Бинта. – Дити знает, что она красивая и школа ей все равно не нужна.
– Неплохо, должно быть, – проворчала я, хотя мне самой школу прогуливать не нравилось.
– О, – продолжала Луйю, делая большие глаза, – а ты слышала про нового мальчика?
Я покачала головой. Луйю и Дити переглянулись и прыснули.
– Что? Вы же обе только сегодня пришли?
– Слухом земля полнится, – сказала Дити.
– Для некоторых, во всяком случае, – довольно добавила Луйю.
– Говорите уже, что хотели сказать, – я начала злиться.
– Его зовут Мвита, – возбужденно заговорила Луйю. – Он появился, пока нас не было. Никто не знает, где он живет и даже есть ли у него родители. Он, судя по всему, очень умный, но в школу ходить отказывается. Один раз пришел – четыре дня назад – и обсмеял учителей, сказал, что он сам может их учить! Нашел как произвести первое впечатление!
Я пожала плечами:
– А мне-то что?
Луйю ухмыльнулась, склонив голову набок:
– Потому что я слышала, что он эву!
Остаток дня я плохо помню. На уроках я искала взглядом лицо цвета верблюжьей шкуры с веснушками как коричневый перец, и глазами не как у ноа. В обеденный перерыв я искала его в школьном дворе. После уроков я пошла домой вместе с Бинтой и Луйю и все смотрела по сторонам. Дома меня подмывало рассказать про него маме, но я решила не говорить. Захочется ли ей