Никто не хотел ничего говорить. Никто не хотел уходить в номер. Этот вечер в горах, в таинственной стране, наполненный таинственными шумами, тенями и ароматами, нес в себе не только экзотические впечатления. Он нес надежду.
А надежда, как известно, умирает последней.
4
Дуняша бы еще подремала, но пропиликал будильник, и она пулей выскочила из кровати – опаздывать не хотелось больше, чем вставать.
Предстоящее мероприятие было вроде как не протокольное – обычный семейный завтрак. Однако все, к чему прикасалась организующая длань свекра, Станислава Маратовича, тут же становилось ритуально-твердокаменным, с полной невозможностью даже незначительных отклонений. Сказано, «завтрак в восемь», значит, в восемь ноль одну – минута все-таки нерадивым давалась – горничная внесет поднос в столовую.
Особенно обидно, что есть с утра не хотелось. Полночи не могла заснуть от безрадостных мыслей, и теперь чувство голода было напрочь забито ощущением недосыпа. Однако Кураев-старший повелел в восемь завтракать, а не досыпать – значит, так тому и быть.
Дуняша быстро приняла душ, привела себя в порядок и вышла в столовую, она же гостиная, зальчик этак метров на семьдесят, с высоченными заостренными кверху окнами, лепниной на потолке и авторской работы изразцовым камином. Приятнее и удобнее было бы завтракать на кухне, тоже не маленькой, но это не соответствовало установлениям Станислава Маратовича, а стало быть, идея не имела права на существование.
– Здравствуйте, Станислав Маратович, доброе утро, Оксана Григорьевна. – Дуняша подошла к огромному, персон на пятнадцать, дубовому столу и заняла отведенное ей место.
– Доброе утро, Дуняша, – это Оксана Григорьевна.
– Здравствуй, Авдотья, – это свекор, Станислав Маратович.
Интересно, что внешне он выглядит как университетский профессор из середины прошлого, а то и позапрошлого века: тонкие золотые очки, длинноватые пегие волосы и бородка клинышком. Дуняша всегда чувствовала себя при Станиславе Маратовиче неуютно, хотя ничего плохого свекор лично ей не сделал. Более того, в ее ссорах с Маратом нередко принимал сторону невестки. И все равно с Оксаной Григорьевной Дуняше было проще и спокойнее. А прожив в семье Кураевых без малого три года, она все чаще подозревала, что и сама Оксана Григорьевна в присутствии мужа испытывала похожие чувства. Так что они даже стали немного ближе друг другу.
– Как спалось? – осведомился свекор. Вопрос был не праздный: его действительно интересовало все, что происходило в семье.
– Хорошо, – соврала Дуняша.
Станислав Маратович бросил на нее быстрый недоверчивый взгляд и сообщил новость:
– Марат задерживается во Владивостоке. Будет только через неделю. – И теперь уже открыто пристально уставился на невестку.
Ей удалось сохранить равнодушный вид.
Это