Справедливости ради стоит заметить, что все хорошее, сказанное об этой очаровательной девушке, в сущности, было справедливо. Ее воспитала тетка, вдова компаньона в большой торговой фирме, в Лондоне. Красота Бесси затмевала ее кузин, они стали притеснять ее, и она не захотела жить у них. У нее была своя тайна – одно неприятное обстоятельство, которое не стоило никому разглашать и которое мешало ей занять желаемое место. Обстоятельство это было не так уж и важно само по себе, но общество, особенно английское, не без предрассудков. Бесси знала Фосдайка и решила посоветоваться с ним. От него последовал незамедлительный и решительный ответ:
– Говорите просто, что вы воспитывались у вашей тетки и что вам наскучило жить дома. О других ваших родных не упоминайте, а главное – ни слова о том, что вы знали меня прежде, тогда я предоставлю вам тихое место в своем собственном доме. Моя жена – женщина добрая, она будет с вами мила, но если выяснится, что мы с вами были знакомы раньше, то она захочет выяснить все подробности и не успокоится, пока все не узнает, к тому же у нее тоже есть свои предрассудки, и я сомневаюсь, что она оставит вас в Дайке.
Сначала девушка отказывалась, но Фосдайк мало-помалу дал ей понять, что, какое бы место она ни желала получить, тайну все-таки придется сохранить.
– Разумеется, все не столь страшно, но мы не сможем убедить в этом других. В порядочную семью вас не возьмут. В моем доме и в любом другом вам нельзя об этом говорить.
Бесси, наконец, согласилась. По прошествии двух лет Дайк стал ей настоящим домом. Фосдайки обращались с ней как с близкой родственницей, а бомборское общество видело в ней привлекательную девушку.
– Идите наливать чай, милая Бесси, – позвала миссис Фосдайк.
– Надеюсь, что я не заставила вас долго ждать… Так много роз пришлось обрезать, что я и забыла, который час.
– Что нового сегодня… – в Бомборо, хотел спросить Тотердель, но нахмуренное лицо Фосдайка остановило его, и он, обратившись к Бесси, окончил свой вопрос иначе, – в розовом цветнике?
– Появилась гусеница, – ответил за Бесси юрист.
Девушка закусила губы, чтобы удержаться от смеха. Тотердель просиял, как будто и это для него была важная новость, а миссис Фосдайк бросила на мужа недовольный взгляд.
Наконец, Тотердель ушел, но не потому, что хозяин дома не скрывал своего раздражения, а потому, что не о чем было больше спрашивать. Он всем по-дружески пожал руку и вышел с таким самодовольным видом, словно ощущал себя самым дорогим