Может быть, меня уже хватились? Анюта скажет отцу о приходе Яшки. Этого достаточно, чтобы рассердить родителей.
Но откажешься от похода – и навсегда потеряна моя честь в глазах приятелей. А с кем мне приходится больше делить свой досуг? Конечно, с ними.
Я обещал выйти на свист к острову? Обещал. Не исполнил? Нет. Не исполнил потому, что был позорно пойман за ухо. А если ребята узнают об этом факте? Хорошо, что в темноте никто не видел краску стыда, залившую мое лицо.
Я не мог отказаться от предложения, сделанного мне Виктором.
– Мы захватили свечи, ножи, спички, продовольствие, – перечислял Виктор, не глядя на меня. – А это! – Виктор перебросил с ладони на ладонь пистолет – нашу красу и гордость. – Ты волен решать, как угодно. Если ты откажешься, вместо тебя пойдет Яшка. Он смелее тебя и готов на любые поступки во имя дружбы.
– Я иду с вами! Иду!
– Я так и знал. – Виктор поднялся. – Так поступают сильные люди. Не будем терять времени…
Глава восьмая. Богатырские пещеры
Мы уходили в пещеры. Яша оставался у места сбора – памятника павшим партизанам. Очевидно, Виктор считал, что мальчик еще мал для таких похождений. Фраза: «Он смелее тебя и готов на любые поступки во имя дружбы» – была произнесена Виктором из дипломатических соображений.
На прощанье, откатывая рукава сатиновой рубахи, Виктор приказал ему:
– Останешься при наших домах. В случае опасности, опасности для нас, сообщи на пятках.
– Я прибегу за вами, хотя бы у меня вырвалось сердце, – выпалил Яшка.
Виктор хмыкнул в ответ, и мы пошли по улице, обсаженной пирамидальными тополями. Вершины их, казалось, сближались с небом: мы шли по какой-то сказочной галерее.
Впереди шел Виктор. На плечах его висел рюкзак. За широким ремнем – духовой пистолет. Ножи в самодельных чехлах были у нас на поясах. Впопыхах я надел свои новые штаны и праздничные башмаки. Дальнейшая судьба этих вещей беспокоила меня больше, нежели самовольный уход из дому. Мы рассчитывали вернуться в станицу из Богатырских пещер сразу же после полуночи. Можно сказать, что задержался у Виктора. Такое объяснение правдоподобно. Если я изорву штаны и поцарапаю башмаки, не оправдаться, не избежать наказания. Мне самому не хотелось портить вещи, с трудом приобретенные родителями. Что же делать? Башмаки можно было снять незаметно от Пашки, чтобы не поднял на смех за скаредность. А штаны? Какой уважающий себя мальчишка сдернет штаны и будет ночью вышагивать в трусах из-за мелочных расчетов!
Конечно, ботинки сняты не были, также – штаны. Леса и горные тропы изобиловали разного рода пресмыкающимися. А грубая кожа башмаков, как известно, предохраняет от укусов змей.
Виктор возле почтово-телеграфной конторы свернул вправо. В освещенном окошке была видна сидевшая у аппарата сутулая телеграфистка.
Мы обошли почту, углубились в город. Окошки квартиры начальника почты светились красноватым огнем абажура. Казалось, среди стеблей кукурузы прилег для прыжка какой-то огромный зверь.
Стебли хрустели под ногами, будто дождевые черви,