– А? – Он повернулся и увидел безнадежный взгляд Харри.
– Вы хотели объяснить мне, что я должен счесть за благо, что меня переводят.
– А?
– Это ваши слова, шеф.
– А, да. Да. Мы должны свыкнуться с тем, что не всегда будем плыть одним и тем же течением, жить одной рутиной. Мы живем, а значит, развиваемся. И идем дальше.
– Дальше и дальше. СБП – аж тремя этажами выше в этом здании.
– Нет, дальше не в этом смысле. Шеф СБП, Мейрик, считает, что ты идеально подошел бы на ту должность, которую тебе там приготовили.
– А нельзя об этой должности рассказать как-нибудь попонятнее?
– Не задумывайся над этим, Харри.
– Ну да, конечно, а могу я задуматься над тем, почему вообще там, в СБП, решили, что я им нужен? Я что, похож на шпиона?
– Нет-нет.
– Нет?
– Я хотел сказать, да. То есть не да, но… почему нет?
– Почему нет?
Мёллер с силой почесал затылок. Его лицо побагровело от злости.
– Черт, Харри, мы предлагаем тебе место инспектора, зарплату в пять раз больше, никаких ночных дежурств и капельку уважения от наших сопляков. Что тебя не устраивает, Харри?
– Я люблю ночные дежурства.
– Никто их не любит!
– А почему бы не сделать меня инспектором здесь?
– Харри! Окажи мне услугу и просто скажи «да».
Харри повертел в руках бумажный стаканчик.
– Шеф, – сказал он. – Сколько мы уже знаем друг друга?
Мёллер предупреждающе поднял указательный палец.
– Не надо. Вот только не начинай: «Мы прошли вместе через огонь и воду…»
– Семь лет. И семь лет я допрашиваю людей, вероятно, самых тупых в этом городе, но все равно никто из них не врал мне хуже, чем вы. Я, наверное, дурак, но у меня еще осталась пара серых клеточек в голове, и они работают на всю катушку. И они подсказывают мне, что послужной список к этому повышению никакого отношения не имеет. А еще вдруг оказывается, что в этом году на стрельбах я показал лучший результат во всем отделе! И сделал это, угрохав агента Секретной службы. И не надо ничего говорить, шеф!
Мёллер, который как раз открыл рот, резко захлопнул его и демонстративно скрестил руки на груди. Харри продолжал:
– Я понимаю, что не вы все это придумали. И хотя я не вижу картину целиком, у меня достаточно фантазии, чтобы кое о чем догадаться. И если я прав, это означает, что мои личные карьерные пожелания – дело второстепенное. Так что ответьте мне всего на один вопрос. У меня есть выбор?
Мёллер моргал не переставая. Он снова подумал о Бергене. О зиме без снега. О прогулках всей семьей по склонам Флёйен по воскресеньям. Вот где хорошо растить детей! Самое страшное там – добродушные выходки местных сорванцов; и никакой организованной преступности, никаких четырнадцатилетних наркоманов. Бергенское полицейское управление. Ну да.
– Нет, – ответил он.
– Отлично, – сказал Харри. – Я и не надеялся. – Он скомкал бумажный стаканчик и прицелился в мусорную корзину. –