– А ты, Максим, кем хотел бы стать? – спросил под конец Геннадий Тихонович.
– Не знаю, ещё не определился, – ответил я, встав за партой.
Я не лукавил – личное моё будущее было словно в тумане. Но чего точно мне не хотелось, так это крестьянствовать, как мой отец, то есть чуть ли не круглыми сутками гнуть спину, чтобы обеспечить себя куском хлеба, пусть даже и с маслом. И никакая другая специализация тоже не казалась мне привлекательной. Лучше, считал я, находиться как бы в стороне от человеческого сообщества и только наблюдать, что в нём происходит. И за тем, что совершается во всех остальных мирах – животном, растительном, энергетическом, в микро- и макрокосмосе.
Уже когда мы остались наедине, Геннадий Тихонович спросил меня о сбыточности намерений нашего класса. Я рассказал всё как есть, в том числе и о себе.
– И ты собираешься всю жизнь оставаться сторонним наблюдателем? – спросил он с некоторой долей недоумения и осуждения. – Видеть, как люди страдают, горе мыкают, и кайфовать при этом?!
– Я не говорил про кайф. Просто в стороне мне было бы удобней. И желательней.
– Гм, желательней! А я вот что скажу: если у тебя появится возможность лицезреть общество извне, значит, будет и ресурс воздействовать на него.
– Как воздействовать?
– Хотя бы оказанием помощи попавшим в беду! И ещё. В любом случае, находясь вне или внутри человечества, ты всё равно будешь пользоваться произведёнными им продуктами и услугами. Которые надо оплачивать личным вкладом. Прежде всего вкладом в его развитие и облагораживание.
Директор серьёзно относился к нашему разговору и изначально старался задать моему будущему праведное направление.
Если откровенно, насчёт помощи людям мне прежде и в голову не приходило.
Только силёнок для этого у пацанёнка, каковым я в ту пору являлся, было, конечно, маловато. Всё ещё давали знать о себе травмы, полученные при падении с высоты. Я оставался худым и бледным и часто подкашливал, фигура была карикатурой на богатырскую.
Помимо экстрасенсорных способностей надо было развивать и физические данные. Однако с чего начинать и как это лучше делать, для меня оставалось тёмным лесом.
Глава шестая. Переселение
Весной, в мае, до нас донеслась нехорошая весть, что школу нашу закрывают. Как недостаточно укомплектованную. И что чукалинских учеников будут за восемнадцать километров возить на автобусе в среднюю общеобразовательную школу села Туркановка.
Мой треп на уроке истории по поводу закрытия оказался провидческим.
– Это будет не учёба, – сказал отец, узнав о нововведении. – За восемнадцать вёрст на автобусе, которому сто лет в обед и который по два раза на дню ломается! С лысыми покрышками и по нашим дорогам! Да ещё через Усманку, на которой каждое половодье мост сносит!
Усманка – это наша речка с деревянным мостом через неё. Летом – тихая, шириной не больше десяти метров.